Наследник поручика гвардии - стр. 19
– Это заслуга Григория Ивановича Лангсдорфа, руководившего экспедицией по описанию Нукагивы, и штурманов «Надежды», – засвидетельствовал Андрей Петрович.
– Дай бог им здоровья, – пожелал капитан, и принял управление судном на себя.
Штурман Козьмин, принесший карту на капитанский мостик, поглядывал на нее из-за его плеча, готовый дать необходимую справку.
– Из залива навстречу нашему судну выходит лодка туземцев! – громко доложил сигнальщик. – Под парусом! – тут же уточнил он.
– Ну вот, кажется, объявился и лоцман! – удовлетворенно воскликнул Фердинанд Петрович…
На палубу «Кроткого» поднялся человек с европейскими чертами лица, одетый в потертую матросскую рубашку и такие же штаны. Он по приглашению капитана поднялся на мостик и представился на английском языке:
– Джеймс Ридон, сэр. Матрос с английского купеческого судна.
– Как я понял, – предположил Врангель, – вы намерены помочь нам ввести судно в бухту залива Чичагова?
– Именно так, сэр. Входной фарватер в нее извилист и изобилует надводными и подводными рифами, и даже такому опытному моряку, коим являетесь вы, сэр, будет не просто справиться с этой задачей.
Находившиеся на мостике офицеры усмехнулись, а старший офицер лейтенант Рикорд не выдержал:
– Не слишком ли вы большого мнения о себе, господин беглый матрос?
– Нет, сэр, – ничуть не обиделся тот (не столько на существо вопроса, сколько на интонацию, каким он был произнесен). – Я уже провел в залив и вывел из него в океан несколько кораблей и знаю, о чем говорю.
– Успокойтесь, Генрих Николаевич, фарватер входа в бухту действительно не такой уж и простой, – заметил капитан. И, обращаясь уже к англичанину, приказал: – Становитесь к штурвалу, Ридон! Вахтенный офицер будет при вас переводчиком.
Когда «Кроткий» стал в бухте на якорь, Ридон, глядя на толпу туземцев, собравшихся на берегу, глухо произнес:
– Должен предупредить вас, сэр, что девять месяцев тому назад к острову подходил какой-то русский двухдечный корабль[18], команда которого забрала силой всех свиней из ближайшего селения.
– А какие есть основания считать, что это был именно русский корабль? – озадаченно спросил Врангель.
– Аборигены утверждают, что после ухода корабля на берегу было найдено несколько курительных трубок.
Капитан откровенно рассмеялся:
– Неоспоримые доказательства! Оказывается, что из всех морских держав курят только моряки России. И вы поверили в эту чушь, Ридон?
Англичанин пожал плечами:
– Я лично не видел этого корабля, сэр.
– Да будет вам известно, что Россия до сих пор посылала в Тихий океан военные суда с орудиями, установленными только на верхней палубе, как и на нашем «Кротком»: шлюпы[19], корветы[20] и бриги[21]. Исключение составил лишь фрегат[22] «Крейсер», который вернулся в Кронштадт за полмесяца до выхода оттуда «Кроткого». Я встречался с его капитаном. Он в Южном полушарии Тихого океана посещал только Вандименову землю[23] и остров Таити. И на Нукагиве просто не мог быть. К тому же фрегат не является двухдечным кораблем. Вы-то хоть понимаете это, Ридон?!
– Но так считают аборигены, – смущенно ответил тот, отводя глаза в сторону.
– Тогда, видимо, кому-то очень выгодно поссорить островитян с русскими, – заключил Врангель и многозначительно посмотрел на Андрея Петровича…