Наследник - стр. 5
Парень, немного постояв, уселся рядом с ним на скамейке.
Я стоял, внимательно вслушивался в слова мужчин и понял, что Андрей – это я, и от моей жизни зависит их дальнейшая судьба, а там и новые знания мой «справочник» открыл.
Ведь я не просто Андрей, а Андрей Владимирович Белев, и будущий сын боярский[2] как на службу поверстают.
Так сидеть я и до вечера могу, надо выяснять подробности и, облокотившись на ограждение, я заговорил:
– Можно, конечно, и на Дон уйти, но лучше на Яик, а потом в Сибирь, даже царским человеком стать можно, народу там не так и много, оттого всегда при деле будешь.
– Андрей поднялся, – тут же подскочили люди с лавки и, развернувшись, уставились на меня. – Храни тебя Господь Бог, – произнес старший и тут же перекрестился, а следом за ним и его сын, что был больно похож на отца.
От моего взгляда не укрылось, что они перекрестились двуперстием.
«Старообрядцы, что ли? – тут же пронеслось у меня в голове, а потом и: – Это куда же меня занесло?»
Мужчина глянул на меня подозрительно, и, спохватившись, я тут же покрестился, причем еле удержался, чтобы не сделать это тремя перстами, но пересилил себя.
– А откель ты про Яик знаешь, я о том и не слышал даже? – поинтересовался парень, тут же заработав от отца суровый взгляд.
«Вот же дернул черт за язык. Не рассказывать же им, что мои предки Кочергины вместе с Тюменцевыми да Андреем Дубенским осваивали Сибирь, были десятниками и пятидесятниками царевых людей. Притом с Яика, как вольные казаки, поступили на цареву службу, хотя до этого в служилых числились», – быстро пронеслись в голове мысли, и я махнул рукой, дескать, слышал где-то.
– Вы мне лучше скажите, что случилось-то? – Я подошел к лестнице и спустился на грешную землю, пару шагов по талому снегу, и оказался напротив них, вглядываясь в лица своих собеседников.
Мужчина был одет в потрепанный кафтан, на голове его сидела шапка-треух, как и у меня, только мех выглядел бедней, да и некрашеная она была, в отличие от моей, ярко-красного цвета.
Роста он был невысокого, может, метр пятьдесят или чуть больше, да и в плечах не особо широк, но весьма подвижен, это как-то сразу бросилось в глаза. Каким-то внутренним чутьем я понял, что он бывалый воин и не одну заварушку прошел. На его лице топорщилась черная окладистая борода, а еще не хватало правой мочки уха. Вокруг голубых глаз были целые россыпи морщин, возраст я даже и не смог предположить. Ему могло быт как тридцать лет, так и ближе к сорока. Парень был полной копией отца, только без бороды, одет, как и я, в простой зипун, а на голове шапка и вовсе без меха.
В голове вновь прострелила боль, а мой справочник выдал новую информацию: передо мной был Прокоп он же Проня, боевой холоп или же послужилец[3] моего отца, а теперь и мой. Он раньше тоже был боярским сыном, но ему пришлось пойти к моему отцу в холопы. Отчего так случилось, я не знал. Сына же его звали Богдан, а точнее Богдашка, и он был другом Андрея, а значит, и моим.
Называть Прокопа, Проней у меня язык не поворачивался, но волевым усилием я смог с собой совладать и принял это как данность.
Проня вместе с отцом на полтора года отъезжал на южные рубежи, нести службу государеву да отбиваться от набегов татар и ногайцев. Он вернулся этим летом вместе с другими, а вот мой отец нет, навсегда оставшись в той земле. Вернулся Пронч с отцовской саблей да луком, и кольчужкой, в которой было несколько прорех и заводной кобылой моего отца Красавкой.