Наследник для оборотня - стр. 22
Я рассматривал фотографии. В основном, виды города. Ратуша, старая крепость, затерявшаяся в лесу. Были даже мы с Грегором – стояли по обе стороны от смотрителя и почему-то хмурились. На одной из фотографий Георгия Ивановича обнимала какая-то дородная тетка с черным пучком на голове. Фото было цветным и казалось сделанным недавно. Я ощутил странный укол разочарования. Сам не знаю почему.
— Это она?
Смотритель мельком взглянул на снимок:
— Маринка, что ли? Нет, упаси Боже! Это директриса наша. Маринка молодая. Фотографироваться не любит. Стесняется.
Я был почти уверен, что аромат сладкой карамели принадлежит этой самой «Маринке». На душе вдруг отлегло, когда оказалось, что на фото не она. Какого хрена меня это так сильно волнует?! Из-за того, что она пахла как-то по-особенному? Да ни черта особенного. Обычный запах. Духи и карамель. Только на языке почему-то стало сладко.
— Давай за стол! Сто лет тебя уже не видел! Расскажи хоть, как там мир?
Я опустился на шатающийся стул и пожал плечами:
— Нормально все. Ничего нового. Лучше ты мне расскажи, как тут дела обстоят? Все настолько хреново, что никто не может замазать стены?
Георгий Иванович вздохнул и, отведя взгляд, принялся наполнять рюмки своей ореховой наливкой:
— Выпьем? За встречу.
— Я за рулем.
— Разве ж тебе это когда-то мешало? Переночуешь у меня!
Идиотская мысль, что если задержусь, смогу узнать, кому принадлежит этот чертов аромат, заставила потянуться к рюмке. Сам для себя придумываю оправдания… Какого дьявола происходит в моей голове? Только что осуждал прадеда, поехавшего из-за хитрой твари, а самому мозги свернуло от аромата какой-то девки, которую я даже не видел. Я залпом осушил рюмку. Наливка мягко обожгла горло, разлилась внутри теплом и горьковатой сладостью.
— У-у-ух, хор-р-рошо… Семь лет держал! Не открывал, пока ты не приедешь. – Смотритель снова улыбнулся и набросился на еду. – Ты ешь-ешь! Закусывай! Хотя, ты-то покрепче меня будешь.
— Георгий Иваныч, не тяни. Что тут творится?
— А тебе что ж, никто ничо не докладывает? У вас же с этим строго.
— Мне из тебя под пытками вытягивать?
Старик бросил на меня тяжелый взгляд:
— Ты уезжай отсюда, пока можешь.
Я даже хмыкнул:
— Я только приехал.
— Вот сразу и уезжай.
— Георгий Иваныч…
Он нетерпеливо перебил меня:
— Да что? Что?! Тут плохое творится, Дагмар. Плохое! Всех ваших косит. Одного за другим. Ты молодой еще. Здоровый. Крепкий. Оставь этот пропащий город и уезжай. Девушку найди, детишек нарожайте. Живи. А отсюда подальше убирайся! Как можешь далеко.
Что за..? Херня какая-то.
— А теперь давай с самого начала и со всеми подробностями.
Смотритель хмуро на меня зыркнул:
— Вот ты упертый… Говорят тебе: тикай отсюда!
— Георгий Иваныч, ты ж понимаешь, что этот… – Я вовремя прикусил язык, вспоминая, что дед не любит, когда я матерюсь. – …город теперь мой.
— Твой отец пытался вытащить Логовец из болота. А братец твой… тьфу! Царство ему небесное. Не будем плохо. Помянем! – Он снова наполнил рюмки и тут же положил мне в тарелку пару едва теплых котлет. – Ешь давай.
Мы, молча, выпили. Горькая терпкость обожгла язык.
— О покойниках либо хорошо, либо никак, но Грегор… не туда он полез.
— Во что умудрился вляпаться?
— Да не знаю я. Но поговаривают, что Орден вернулся. Тут больше небезопасно. Недели не проходит, чтобы без убийств.