Наследник для иностранца - стр. 2

– Не забывай, с кем ты говоришь, – сжимает зубы так, что желваки на лице играют. – Мне никто не может указывать что делать, помни об этом.

– Ты поставил точку, унизив и оскорбив меня…

– Закрой рот! – рявкает на всю квартиру, и я бросаю взгляд на дверь в спальню. – Ты, сучка, которая не заслуживает моего внимания…

– Зачем тогда приехал? Что тебе надо? – слёзы сдавливают горло, но я сдерживаю их изо всех сил.

– Мама? – раздаётся сонный голос сына, и моё сердце ухает в пятки.

Как за один миг рушится жизнь человека? Сейчас, когда мой сын смотрит испуганными глазами на своего родного отца, а тот в ответ сканирует его непонимающим взглядом, я осознаю, что моя жизнь разрушена.

Конечно, я часто думала, что будет, когда Кирилл узнает про то, что у него растёт сын, и много раз представляла эту встречу. Каждый раз сердце сжималось от понимания, что рано или поздно Тёма спросит меня, почему у него нет папы.

– Артём, вернись в комнату, мама сейчас придёт, – давлюсь слезами, но улыбаюсь сыну и порываюсь встать с кресла.

– Сиди! – цедит сквозь зубы Кирилл, выпрямляется и шаг за шагом приближается к сыну, который, не послушав меня, стоит на том же месте, прижав к груди плюшевого мишку.

Мой мальчик смотрит снизу вверх на мужчину, и не думая двинуться с места. Кирилл смотрит на него хмурым взглядом и, видимо, не понимает, что это ребёнок, и его можно напугать. Только сейчас, когда они рядом, я осознаю, насколько отец с сыном похожи. Тот же нос, цвет глаз, волос – его копия, и надо быть слепым, чтобы не видеть этого.

Кирилл продолжает смотреть на сына, явно видя сходство, и я не выдерживаю – встав с кресла, несусь к ним.

– Сядь на место! – рявкает Кирилл.

– Конечно, – фыркаю я и беру сына на руки.

– Алёна! – впившись в мой локоть, Кирилл удерживает на месте.

– Отпусти и не пугай мне ребёнка, – тихим голосом проговариваю.

Кирилл смотрит на меня несколько долгих секунд, переводит взгляд на сына, после чего каким-то чудом отпускает, и я захожу с Тёмкой в спальню.

– Посидишь тут, пока мама дядю проводит, хорошо? – говорю сыну. Усадив его на ковёр, даю пару игрушек и спешно возвращаюсь в гостиную.

– Ты родила мне наследника? – в лоб спрашивает Кирилл, как только я появляюсь перед ним.

– Я себе родила сына. Он не твой, – твёрдо говорю, и не думая признаваться.

Мужчина хватает меня за шею и припечатывает к стене.

– Решила идиота из меня сделать? – шипит мне в лицо, смотря полными злостью глазами. – Он вылитый я.

– Нет! – не сдаюсь и ни за что не признаюсь. – Отпусти меня и прекрати вести себя, как неандерталец, – требовательно говорю, пытаясь отцепить его руку от моей шеи.

– Отвечай на вопрос! – вместо того, чтобы отпустить, он сжимает ещё сильнее.

– Это мой сын! – хриплю в ответ.

Перед глазами уже появляются чёрные круги, и воздуха почти не хватает. Мне откровенно страшно. Страшно, что этот мужчина не рассчитает силу и сделает моего двухлетнего сына сиротой.

– Мама, – слышится где-то внизу, после чего раздаётся громкий плач.

– Ты его пугаешь, – смотрю умоляюще на Кирилла, и он убирает от меня свои руки.

Хватаю плачущего Тёмку и, прижав к своей груди, успокаивающе глажу по спинке.

– Тише, у нас игра такая, не плачь, – шепчу ему, а у самой сердце бешено колотится.

– Ты за это ответишь, – тыкает в меня пальцем Кирилл. – Я вернусь за сыном, Алёна. Я заберу его, – с этими словами он выходит из моей квартиры.