Наследница журавля - стр. 21
– Надеюсь, вас привело сюда важное дело, министр Ся, – холодно произнесла мать Хэсины.
Ся Чжун?
Хэсина не верила своим ушам. Она не могла поверить в происходящее, даже когда Министр ритуалов проговорил:
– Я не стал бы беспокоить вас, если бы мое дело не было важным.
Она не верила, даже когда министр стал рядом с ней на колени и обдал ее запахом мокрых, холодных чайных листьев.
– Я пришел, как только узнал, что вы вернулись, – сказал Ся Чжун. – Нам нужно обсудить вопрос престолонаследия.
Хэсина напряглась. Внезапно ее охватила уверенность, что Ся Чжун узнал об измене, узнал о визите в подземелья. Он видел ее лживое сердце насквозь. Он пришел заявить, что она не может стать королевой.
– Она не готова. – Неверие матери обожгло Хэсину, но это было ничто по сравнению со смертью от тысячи порезов. У нее закружилась голова. Когда министр заговорил, она изо всех сил старалась следить за его мыслью.
– Параграф 2.1.3. «Ни один правитель, будь он молод или стар, не может знать всего. Земли королевства обширны, и их населяет множество людей. Без постоянной помощи со стороны советников и министров даже самые опытные короли и королевы окажутся неспособны исполнять свой долг».
Когда он закончил, наступила тишина. Наконец ее нарушила королева.
– Убирайтесь вон из моих покоев, – приказала она. Только тогда Хэсина поняла, что хотел сказать Ся Чжун, зачитывая этот отрывок. Он пришел не для того, чтобы обличить ее. Наоборот, он убеждал королеву дать ей благословение.
– Подождите.
Министр низко поклонился и поднялся на ноги, разогнув сначала одно колено, потом другое. Он стал пятиться к двери, не оборачиваясь к королеве спиной – тем самым он выказывал ей величайшее уважение. Когда створки захлопнулись, Хэсина пожалела, что вернуть его было не в ее власти. Но это все равно ничего бы не изменило: ее мать уже приняла решение.
Хэсина сжала зубы, и у нее закололо в висках. Она стала опускать отвар.
Внезапно чаша как будто стала легче. В следующее мгновение Хэсина поняла, что ее пальцы больше не сжимают фарфор.
– Если ты действительно этого хочешь, прими корону. Прими мое благословение.
Хэсина не подняла головы, но задышала судорожнее и чаще. Она осмелилась надеяться.
– Можешь поставить королевство на колени. Мне плевать!
Мать выпустила чашу из рук, и она разбилась, залив пол отваром.
Королева рассмеялась, потом закашлялась. Она смеялась и кашляла одновременно. Половина служанок обступила ее, в то время как другие собрались вокруг Хэсины, подбирая осколки.
Хэсина не вставала с колен. Раньше она расплакалась бы, обвинив во всем себя, болезнь королевы, кого угодно и что угодно, только не мать, сердце которой было словно сделано из фарфора.
Но это время осталось в прошлом. Пока темно-зеленая жидкость растекалась все дальше, Хэсина положила на пол одну руку, опустила на нее другую и прижалась к ним лбом, совершая обряд коутоу[20]. Благодаря королеве Хэсина могла рискнуть всем ради отца – и даже больше чем всем. Благодаря королеве она могла действовать без сожалений.
– Ся Чжун! Подождите! – крикнула Хэсина, спеша за министром по крытой галерее.
Она знала, что ведет себя не по-королевски, но ей было все равно.
Министр обернулся.
– Спасибо вам, – сказала она, наконец поравнявшись с ним. Для человека, питавшегося, по слухам, лишь тофу с зеленым луком, он ходил поразительно быстро. От Северного дворца, в котором раньше располагались гаремы императоров, а теперь – кабинеты министров, их отделял один только сад камней.