Размер шрифта
-
+

Наследница первой очереди - стр. 14

– Оль, ты прости меня, что не писала. Хвалиться особо не чем. Думала принц на коне, а он оказался тем ещё козлом. Моя старая закалка позволила мне выжить. Руки распускал, выгоняла, каялся, принимала, пока чуть не убила. О чём писать? Пару раз, мельком видела твоего Алёхина. Говорят, он женился.

– Он не мой, Вера. Я о нём ни разу не вспомнила с тех пор как уехала, а вот тебя часто вспоминала и всё ждала, что ответишь на мои письма. Что происходит, Вер? Я не предполагала, что наша дружба закончится молчанием. Я тебя чем-то обидела? Ты ни разу ни написала и даже не позвонила. Почему?

– Оль, что ты хочешь от меня услышать? Что я тебе завидую? Да, завидую. У тебя есть семья, муж, дочка, а у меня никого нет и я очередной раз в глубокой заднице. Девочка на тебя похожа. Почему она такая маленькая?

– Ты видела семимесячных детей крупнее? Она родилась меньше трёх килограммов, а сейчас почти норма. Семь из восьми возможных. Вес набирает хорошо, и скоро догонит сверстников на свежем воздухе. Нам ещё два года жить в Степном, – Оля поняла к чему клонит подруга и сказала то, что должна была сказать. – Вер, честно признаться, я думала, ты за меня порадуешься, а ты просто завидуешь. Чему? Это к тебе ребята липли, а у меня до Алёхина и не было никого. Зарплата была больше, так я работала за двоих. Мы жили с тобой в равных условиях. Сейчас я живу в посёлке, где из развлечения одно кино, куда мы не ходим из-за Полины. Печь топим углём и воду носим вёдрами в баню. Я уверена, ты никогда бы не поехала из города в село, а я нашла в селе мужа, семью. Я люблю мужа, дочку, я счастлива. Ты, подруга ищешь не любовь, а выгоду для себя. Одеваешься вызывающе, чтобы тебя непременно заметили. Тебя и замечают, как куклу в витрине дешёвого магазина. Начнёшь себя ценить, и жизнь будет другая. Мы говорили с тобой об этом и ни один раз, но ты делаешь по-своему.

– Я никогда не стану такой как ты. Видимо, генетика моих родителей сильнее моего характера.

– Не говори глупости. Ты помнишь своих родителей и валишь всё на них, а я своих и не знаю даже по рассказам. Да, мы с тобой разные, часто ссорились, но мирились и понимали друг друга, как-то поддерживали и помогали. Как мы будем жить вместе, когда я вернусь с семьёй в город?

– Ты намерена поселиться в своей комнате?

– А почему нет? Комната моя, площадь позволяет. Полину устрою в сад, сами устроимся на работу. Ты думаешь, я не знаю, что ты поселила туда своих знакомых? Об этом всё общежитие знает.

– А почему вам не жить здесь? – оглядывая комнату Сергея, спросила подруга.

– Чем дальше от родственников, тем роднее. Живи спокойно ещё два года, а там разберёмся, но ремонт будем делать вместе. Я так привыкла к тишине, что мне к «муравейнику» общежития придётся привыкать. Ты можешь представить меня на грядках? А я в этом году посеяла зелень, посадила огурцы и помидоры. Немного, на пробу, но всё растёт. А ещё у нас есть трёхмесячные бройлеры, которых мы вырастили из цыплят. Их десять штук. Будем осенью с мясом, если у Сергея не дрогнет рука отрубить им головы.

– Оля, ты со всем этим счастлива? Куры, грядки, печка – это твоё?

– Вер, меня любят, и я люблю. А некая неустроенность быта и все эти хлопоты, они временные и не отражаются на отношениях. Мы оба это воспринимаем как должное на данном этапе нашей жизни. Я счастливая женщина, Вера. Знаешь, Надежда Ивановна предложила мне называть себя мамой. Я никогда не говорила этого никому, а теперь у меня есть мама и отец.

Страница 14