Наследница для Чудовища - стр. 24

— Кому звонила?

— Никому! — иду в отказ и жмусь к кухонной тумбе.

Чудовище хмурым тайфуном движется прямо на меня, хватает свой телефон.

— Не играй с огнем, Надя. Человечное отношение — оно ведь временное.

— И не думала играть.

Кажется, я разозлила Замута, он дышит часто, в его глазах вспыхивает огонь. Мужчина подходит так близко, что я кожей чувствую каждый его горячий выдох. Двумя руками он упирается по обе стороны от меня в края столешницы, наклоняется, утыкаясь носом в мою макушку.

— Не окажись крысой, Надя, — шепчет и берет рукой меня за талию. — Поговорим начистоту?

Перед глазами вся жизнь пролетает вмиг. Я трусиха. Господи, какая я трусиха! Я не могу рассказать правду Замуту. Кто я для него, чтобы он пошел против Громова? Надо быть реалисткой.

— Мне нечего сказать.

— Хорошо, — напряженно рычит, до боли сдавливает рукой мою кожу. Я зажмуриваюсь, терплю. — Ложись спать. Завтра с утра мы поедем с Громом за город.

— Я боюсь.

— Правильно делаешь. Мы не любим таких мелких брехуш.

Он отпускает хватку и скользит ладонью по моему плечу, дотрагивается до подбородка, приподнимает лицо. В глаза смотреть принуждает. Наемник будто загоняет меня в угол, не оставляя выбора. Да, он сильнее и могущественнее меня, гораздо. На его стороне целая армия, оружие и власть. А на моей только я сама.

— Тебе никогда не подавить стального духа мятежницы, — говорю ему в лицо.

Замут замирает. В удивлении приподнимает брови и смотрит так, как прежде никогда не смотрел. Пользуюсь эффектом неожиданности, просачиваюсь между ручищей Замута и тумбой. Бегу на второй этаж.

7. Глава 7

Кровь вскипает, а сердце колотится на разрыв. Я залетаю в спальню, хлопаю дверью и тут же падаю на кровать. Даже свет не включила, зарылась с головой под одеяло, оставив маленькую щель для носа. Когда взбесившиеся гормоны поутихли и дыхание пришло в норму, прислушалась с опаской.

Замут на кухне гремит сковородкой, вроде отшвыривает ее в раковину. Он не из тех, кто держится тихонько. Твердые шаги наемника можно различить на достаточном расстоянии. Я слышу, как бурлит вода в ванной. Стало быть, мужчина решил принять душ.

Нас разделяет высота в этаж, но даже сейчас я боюсь пошевелиться. В ступоре рассматриваю темную стенку.

Я росла практически в такой же среде, в окружении головорезов, подчиненных отцу, потом брату, и немного в этом разбираюсь. Вот я могу наврать и почти не моргнуть глазом, а для наемника это унижение. Он обязан все доложить Громову, отдав меня на его суд. А уж этот враг чикаться не будет, покончит со мной, чтобы беспрепятственно заграбастать рудник, на который столько лет облизывался. Сначала рэкетом донимал, потом и вовсе отвоевать вздумал. Хотя такие замашки должны остаться в прошлом, в девяностых, но лидер, наверное, до сих пор не в курсе. Жаль, не увижу его физиономию, когда Громов узнает о спасении моего брата.

Замут. Мне даже думать о нем сейчас больно, от одной только мысли начинает покалывать в груди. За ужином мне показалось, что мужчина другой, его сознание не отравлено гремучим ядом под названием “купюры-власть”. Показалось.

Замут откровенно потешался надо мной перед Громовым и подтвердил лидеру вранье по поводу моей личности. Он просто воспользовался мной для расслабления. А я буду страдать либо червей кормить где-нибудь под березкой.