Наследница для Чудовища - стр. 20

— Приятно будет, отвечаю.

Он возвращается к моим губам, одной рукой упирается в поверхность дивана, второй подхватывает мое бедро и ударяет пахом. Он ударяет, а я отползаю, пресекая и третью, и четвертую попытку, пока не упираюсь в подлокотник дивана. Чудовище рычит и выпрямляется. Он берет меня за щиколотки и рывком возвращает. Задевает губами коленку. Никто раньше не целовал мне колени.

Всхлипываю, когда мужчина ладонью удерживает меня за живот, второй дотрагивается до интимного места. Набирает рот слюны и, раскрывая меня пальцами, сплевывает, смачивая между ног. Сердце застревает в горле, когда начинает растирать влагу, задерживаясь на эрогенной зоне. Я пугаюсь до одури новых ощущений и реакций собственного тела.

— Подожди!

Захлебываюсь, дергаюсь, вытягиваю ладонь, как преграду. Но Замут уже не слышит. Он берет в руку член и медленно вводит его в меня, наблюдая. А я будто сгораю изнутри до пепла, царапаю ногтями обивку дивана. Чудовище нервно хмурится от моей тесноты, вынимает член, сплевывает на него и снова вторгается.

— Потерпи, сейчас привыкнешь.

Не выдерживая, он толкается сильнее, вгоняя в меня горячую плоть. Я дугой выгибаюсь и кричу, ощущая внутри твердое, большое, инородное. Чудовище наваливается на меня сверху, заглушает крик поцелуем. Он тихо стонет мне в рот и начинает медленно проникать, раз за разом повторяя движения бедрами. Ласкает языком, сплетая его с моим, заставляет дышать его ароматом вместо кислорода. Он беспорядочно тискает меня, целует, облизывает кожу. Вновь и вновь присваивает себе. Просторная комната наполняется звуками порочных шлепков, одурманенного кайфом Замута и моими тихими слезами.

— Нравится… как я тебя… трахаю? — осипло спрашивает, ударяясь головкой в самую глубь.

— Мне больно!

Кричу от шока и извиваюсь, задыхаюсь от осознания произошедшего. Чудовище замирает и будто чернеет. Щурится. Отстраняясь, он вытаскивает из меня член и видит на нем кровь.

6. Глава 6

Не выдерживаю, прикусываю губу, слезы сами катятся из глаз. Трясусь, на слабых руках поднимаюсь, усаживаюсь и обнимаю колени. Замут проводит ладонью по длине, чтобы убедиться, что ему не показалось.

— Порвал…

— Ой… — я легонько касаюсь себе между ног и вздрагиваю, когда возвращаю ладошку, а на ней алые пятна. — Замут… как же так случилось? Смотри, смотри! Что же ты наделал…

Вытягиваю руку к наемнику, словно мужчина не в курсе. Навзрыд плачу.

— Отставить истерику. — Серьезно говорит и перехватывает мое запястье. — Почему не сказала, что с мужиком ни разу не была? — Я бормочу невнятно в ответ, лицо Чудовища размывается. Он продолжает: — Больно? Спрашиваю тебя, до сих пор больно?

Он одергивает мою руку, приводя в чувства и суровую реальность моего первого опыта.

— Терпимо.

Низ живота саднит и ощущение наполненности, движений Чудовища во мне все еще есть, но я решаю об этом умолчать. Мне даже на расстоянии кажется, что Замут все еще берет мое тело. Он поправляет свою одежду. В его глазах нет восторга и радости, скорее наоборот — разочарование.

— Помойся, — говорит он.

Пытаюсь встать с гордостью, но ноги не слушаются, подгибаются. Как подстреленная собака, сползаю с дивана, беру с пола тряпку, в которую превратилось мое платье, и шатко плетусь в душ. Открываю дверь и останавливаюсь у порога, интуитивно оборачиваюсь. Замут, сидя на диване, неотрывно прожигает глазами стену.