Наследница для босса - стр. 8
– Будьте здоровы.
– Даша, выезжаем через полчаса. Апчч-апчхи! Да что ж такое…
Возвращается в свой кабинет и смачно чихает ещё раз. Прикрываю рот ладонью, чтобы никто не заметил мой смешок. Просто Мирон Амирович всегда такой хмурый, серьезный и сдержанный, что видеть его брызгающего во все стороны слюной, странно и смешно.
5. Глава 5
Глава 5
Оказывается, у Мирона Амировича аллергия на лак для волос, поэтому он едет на встречу с журналистами с красными слезящимися глазами.
– Я же выпил антигистаминные, почему не проходит? – спрашивает он возмущенно, смотрясь в мою пудреницу.
Мы едем на его Роллс-ройсе с водителем. Босс сидит на заднем сидении рядом со мной, и всю дорогу я вдыхаю свежий аромат его одеколона.
– Вы их выпили полчаса назад, – отвечаю, – нужно время, чтобы подействовали.
– Я думал, что лаки для волос остались глубоко в прошлом, – захлопывает пудреницу и возвращает мне.
Мне его жаль, выглядит, как скорбящий мужик.
– Даша, я как сказал, смотреть на меня? – хмурит брови. – Томно! А не с жалостью.
– Простите, Мирон Амирович, просто… Такое чувство, что Вы плачете.
– Мужчины не плачут. А что обо мне теперь подумают журналисты? Что я соплежуй, да? Или что нанюхался клея?
– Ну что Вы… Мы скажем, что это всего лишь сезонный приступ аллергии.
– Она еще и сезонной бывает?
– Конечно. На пыльцу, например. Или на тополиный пух.
– Не было у меня никакой аллергии до сегодняшнего дня. И отсядь от меня подальше, кажется, я сейчас опять начну чихать. В носу щекочет.
Нормально. Сам сел ко мне близко и теперь требует отсесть. Куда? За дверь?
Когда мы появляемся в ресторане, босс приходит в норму. Глаза всё еще красные, но, по крайне мере, больше не слезятся.
Ловлю на себе заинтересованные мужские взгляды. Необычно, потому что я привыкла быть невидимкой. Босс тоже замечает, что на меня смотрят посетители ресторана, и хватает меня за руку.
– Ты – моя невеста, – объясняет свой импульсивный поступок.
Его горячая рука обдает меня кипятком. Мне и приятно, и странно идти с ним за ручку. Во-первых, я это делала последний раз в школе – ходила за руку. Во-вторых, раньше Мирон Амирович не касался меня. Случайные прикосновения не счёт. А сегодня трогает везде, где хочет: и щеку, и волосы, и руку. Таким макаром к концу вечера и до груди доберется. Нужно быть начеку.
– А вот и наш клиент, – босс кивает за столик, где сидит мужчина в стильных очках, и мы идём к нему.
– Мирон Чадаев! – журналист подскакивает с места, чтобы поздороваться с моим начальником за руку. – Что с Вашими глазами? На улице ветрено?
– У меня аллергия, чтоб её… Здравствуй, Борис.
– Познакомьте с Вашей прекрасной спутницей, – просит Борис, оценивая мой внешний вид.
– Это моя невеста и помощница в одном лице Дарья Савочкина. Будущая Чадова.
На меня нападет кашель, но я стоически держусь и не произношу ни звука. Даже улыбаюсь этому Борису и пожимаю руку.
– Какая красавица, Ваша будущая жена.
На меня нападет истерический смех, и я таки издаю смешок и ловлю на себе грозный взгляд босса. Действует, прекращаю внутренне ржать и сажусь на какой-то неудобный табурет. Вроде приличный ресторан, а сидушки, словно на домашней кухне.
– Даша, – шепчет мне босс, – это стул для твоей сумочки.
Ох, черт. Вот это я облажалась. Натягиваю на лицо извиняющуюся улыбочку и пересаживаюсь в плетеное кресло с подушкой. Вот теперь комфортно, но стыдно. Борис, наверное, сразу догадался, что я в роскошном ресторане впервые, раз перепутала сидения.