Наследие Верховной Луны: Пробуждение - стр. 47
– Осторожно ступай по кромке воспоминаний, не торопи того, что и так вскоре собьёт тебя с ног, уничтожив почву под ногами, – Мун замедлил шаг, наслаждаясь закатом трёх лун, окрасившим небо в трицветие когда-то родных нам миров.
– Мы привыкли жить в незначительном проценте от нашего максимума, брат. Вдыхая еле уловимый запах чувств, мы совершенно забыли всю гамму отвоёванных когда-то в боях эмоций. – Думаю, мы просто устали истощать свою истинную сущность, не понимая в каком направлении двигаться, чтобы обезопасить пробуждение и возрождение Верховной Луны.
– Давно мы не говорили друг с другом и не погружались в мысли о счастливых мгновениях той нашей жизни, которые окутывают мягким облаком ностальгии… – Мун усмехнулся и повернулся ко мне. Его глаза передавали все оттенки неба, и это делало его таким мистическим, что я невольно вздрогнул, вспомнив наше прошлое в королевстве Стихий.
– Только в такие мгновения мы особо остро способны понять, что ничто не уходит бесследно… Я ни о чём не жалею, ведь всё осталось сохранено в сокровенных уголках души. Мы не забыли ничего по-настоящему. Мы лишь позволили памяти тихонько затаиться, чтобы выждать необходимое время и обезопасить неокрепший разум, – какое-то время я пытался понять, являлась ли эта речь попыткой обмануться, но понимал, что я был уверен во всём сказанном. Я помнил Новолуние и помнил все события, связанные с Верховной луной, все принятые решения и все сделанные выводы. Нет, это всё было правдой. Я не сумасшедший, который создал фантастический мир, чтобы избежать суровой реальности.
– Прости, что был так резок с тобой, – Мун внимательно изучал узоры, создаваемые на небе вспышками Тёмной луны. – Мы не так-то и давно смогли понять, что с нами происходит. Признаться, меня до сих пор пугает вся эта масштабность. С самого детства я видел прекрасные красочные сны о мире, оказавшемся нашим домом. Эти воспоминания иногда возвращались стайкой мыслей, окутывая лёгкой грустью, а иногда парализовали, не позволяя шевелиться. Я до сих пор помню тот случай на концерте, когда думал, что уже никогда не смогу встать. Это страшно. Это опасно. Это способно уничтожить нынешних нас, но по иронии судьбы эти «мы» существуем лишь для того, чтобы быть уничтоженными во имя высшей цели.
– Я хорошо тебя понимаю. Не один ты испытываешь столь смешанные чувства. Мы с головой погрязли в том, что всё ещё не до конца способны понять. Я был рад проснуться однажды с щемящей в сердце радостью и пониманием того, что мы всё помним. Но тогда же я и осознал, что всё, созданное нами в этой жизни, не имеет значения. Вся эта жизнь, все пережитые трудности и вся та адская боль – ничто. Мы просто сделали необходимое для того, чтобы иметь возможность вспомнить то, что и так навсегда живёт в нас.
– Думаю, нам пора всем открыто поговорить о том, что каждый из нас вспомнил.
– Это не имеет смысла, – всё ещё не хотелось признавать этот факт, а ещё меньше я желал проговаривать подобное вслух. – Чонин уже нашёл её.
– Что? – увидеть второй раз за день разъярённого и испуганного Муна было пугающей роскошью. – Я не понимаю.
– Глупо было забывать о том, что эти двое всегда находили путь друг к другу.
– Да, ты прав. Это было настоящей глупостью.
Очередное молчание.