Наследие. Том первый (1967 – 2016) - стр. 8
Целое столпотворение:
– Знать не хочет!
– Кто? Актриса?
– Ну даёт, и он туда…
– Как зовут её?
– Лариса
Я расслышал без труда…
– Что ж он
Голову морочит ей?
– Ненормальный…
– Просто псих…
– Муж был дома,
Между прочим…
– Ну а он?
– Читал ей стих!
И пошло гулять
В народе…
На Сенной зевак
Не счесть!
А я ей хотел пародию
Эту вот, как вам, прочесть…
Зубная боль
Зубная боль грызёт всю ночь меня.
Я до утра и маюсь с ней и мучаюсь.
Который час в ушах моих звенят
Оркестры нервов к боли не приученных.
Вот так бы совесть мучилась порой,
Была б тогда и боль вполне терпимой.
Я для неё, конечно, не герой,
Но, видимо, им стать необходимо.
А я пасую вновь и анальгин
От боли принимаю. Так уж вышло —
Ни совести в угоду, ни другим,
Кто эту боль мою, увы, не слышит.
Мне оправданий нет перед собой,
Я как и все, такой же – не из стали.
…Когда у совести опять зубная боль,
Мы быть людьми ещё не перестали.
Чужие окна
По джунглям каменным бреду в ночной тиши.
Чужие окна смотрят равнодушно,
Как я ищу дорогу в Храм души.
Им ничего подобного не нужно.
За ними споры все разрешены,
Там совесть спит за прочными замками
И нет там ни пороков, ни вины —
Кто ж будет заниматься пустяками,
Когда вокруг владычествует ночь…
Лишь только я сомнением ведомый
Бегу один из этих джунглей прочь,
Без прав на ночь. И, как она, бездомный.
Ищу в себе надёжный свой приют
Без толстых стен и без ненужных окон,
Но в доме том, где ангелы поют,
Меня пока не ждут. Не вышел сроком…
Сотворение мира
Решил однажды бог-творец
Открыть чудесный свой ларец —
По паре тварей из ларца
Взял, чтобы не было конца
Началу жизни на планете.
Чтобы пошли у тварей дети,
Потом, чтоб дети у детей,
А из Адамовых костей
На свет он Еву сотворил,
И людям разум подарил.
Но чтобы люди не зазнались,
И чтобы всё сполна познали:
Любовь и смерть, восторг и боль —
Чуму для них создал и корь.
Привил им лесть и славы зависть,
Войну придумал для забавы.
Всё вроде бы учёл творец:
Земля – один на всех Дворец,
Где люди – все друг другу братья.
Неплохо! Если ж разобраться,
Создатель что-то не додумал —
Войну создатель зря придумал!
И стал творец людей губитель…
Зачем тогда создал обитель,
Чтоб ждать в ней смерть ежеминутно?
Но, может, это божья шутка,
Такая же как ад и рай?
Но бог молчит. Сам выбирай —
Сказал себе я, в мир жестокий
Явившись точно в божьи сроки.
Песни
Уходят люди. Песни остаются.
С годами в них словесная руда
Так переплавится, такие отольются
В них строки – будет песня хоть куда!
Уходят люди. Мрачные прогнозы
Не стройте у присыпанных могил.
Пройдёт печаль. Заменят песней слёзы,
Как эстафету, передав другим.
Уходят люди. Остаются дети.
И будут внуки будущих детей
Петь наши песни. Знаю, что и эти,
В многоголосье новых площадей.
Уходят люди. Сменятся эпохи,
Но сколько не промчится тысяч лет,
А песни будут жить. Не так и плохи
Дела у нас, коль песням сносу нет!
Тридцать семь
Я живу не в «Англетере» —
В доме номер пятьдесят,
В комфортабельной «фатере» —
Фотографии висят
Тут и там вокруг по стенам.
Здесь – Она, а там – Поэт —
Комфортабельный застенок!
Всё в нём есть – свободы нет,
Нет душе моей простора…
И санузел есть и лифт,
Десять метров коридора,
Только места нет для рифм!
Есть верёвка бельевая…
Знай, живи, довольный всем!
Но душа – она ж живая,
И поэту тридцать семь.
1990—2016
Мы с тобой не из этого века
Всё настоящее
– мгновение вечности
Марк Аврелий,