Наследие Иверийской династии. Дочери Мелиры - стр. 35
— Леди Лорендин, — подошёл к нам стязатель. Служанки боялись приблизиться. — Позвольте вам помочь?
Всхлипывающую и прихрамывающую девушку увели, а я так и осталась стоять посреди раскуроченной поляны под прицелом напуганной и шокированной знати Батора. Едва дыша и ощущая, как между мной и всеми этими людьми во главе с их обожаемым лидером раскрывается бесконечная пропасть. Стоит сделать шаг — сорвёшься и рухнешь на самое дно, где для тебя уже приготовлен отдельный котёл.
— Вы правы, консул Батор, — донеслись обрывки фраз низкого человека в бордовых одеждах и круглой шапочке. — Да, да, всё так. Опасна и неуправляема…
— Совершенно недопустимо…
— Мелироанские девы под угрозой…
Воздух в лёгких внезапно закончился, а тело непослушно обмякло, наполнилось ленивой тяжестью. Я не могла пошевелиться и всё рассматривала ментора.
Гладко выбритый и тщательно причёсанный, в нарядной одежде и в окружении охраны, он помолодел на добрый десяток лет. И отлично вписался в компанию стязателей, изящных леди и знатной аристократии. От консула лин де Блайта веяло властью, уверенностью и идеальными манерами. Совершенный убийца. Совершенный правитель. Некто иной, будто явившийся из другого, неведомого мира.
Он стоял молча, слушал все упрёки в мой адрес, и никак не выражал своего отношения. А в тот миг, когда ментор захотел что-то сказать, вступилась Лаптолина.
— Это мой недосмотр, — громко заявила женщина. Она зашагала прямо ко мне, утопая каблуками во вспаханной магией земле, но оставаясь при этом изящной. Будто не шла — парила над пропастью. — Я говорила, что леди Горст ещё не готова… Видимо, устных ограничений недостаточно. Господин Вилейн, прошу вас, — она развернулась на стязателя, приглашая его последовать за ней.
Жорхе вопросительно посмотрел на ментора, и тот кивнул. В долю секунды мой тюремщик оказался рядом и защёлкнул на запястьях браслеты из рыжеватого металла. Ледяные, как само дыхание смерти и, в отличие от артефакта, удивительно молчаливые. Ризолит. Металл, ограничивающий естественное пополнение плазны у мага. Мне запретили творить заклинания.
— Прости, — извинился стязатель. — Иного выбора нет.
— Выбор есть всегда, — устало отмахнулась я и сама пошла на встречу к ментору.
Возмущенная знать притихла и попятилась, будто я намеревалась причинить им вред. Будто это я была беспощадным кровавым магом, а не тот, кого они превозносили не хуже Иверийцев.
— Здравствуй, Юна, — всё-таки улыбнулся ментор и протянул руку, чтобы я вложила в неё свою.
Шрам над его губой стал виднее, и отчего-то захотелось тронуть его своими. И чёрного паука, роднившего нас. Глаза выискивали те крохи возлюбленного мною ментора, что всё ещё жил в сердце. И к моему глубочайшему сожалению, находили. Несмотря на мутации, на его почерневшие волосы и вены, меня, как измученную жаждой, тянуло к этому источнику жизни Юны Горст. Рядом с ним даже дышалось легче и пахло Кроуницем: дубовый мох, терпкая кожа и тот самый Джер. Я была готова поклясться, что знала его лучше, чем кто-то либо. А он знал меня.
Консул лин де Блайт склонил голову на бок, внимательно рассматривая свою мейлори. Он ждал. Ждали и все остальные.
— Ты… — прошептала я.
Мысли и речи покинули голову. Даже обвинения. Я потянулась, чтобы дотронуться до мужского лица. И услышала, как застучало его сердце. Громко и бешено.