Наследие исполинов - стр. 7
Он исследовал обломок крейсера вдоль и поперек, выяснил (с помощью программы, разумеется), что «видимых повреждений, помимо рассечения, фрагмент летательного аппарата не имеет». Тут и застал его свежий и розоволицый с утра помбриг Вася Шулейко.
– Что это еще за каракатица? – весело спросил Вася, склонившись над плечом Веселова.
Саня Веселов вздрогнул от неожиданности и зыркнул на часы – вахта его уже четверть часа как закончилась.
– Это крейсер а’йешей, – собрался и ответил Саня. Довольно внятно ответил: чему внутренне порадовался. – Модульный. Точнее, кусок крейсера. Болтается тут полторы тысячи лет. Больше пока ничего не выяснил…
– Когда засек?
– Часа два назад, как финишировали. Я Тимурычу доложился, он велел посканировать до подъема…
– Так-так, – Вася жестом велел Веселову уступить место и плюхнулся в кресло сам. Руки запорхали над чужим пультом. Рассчитанным под четырехпалую руку с пальцами длиннее, чем у людей…
Помбриг сноровисто выводил в объем экрана столбцы данных, вызывал таблицы и справочники, запустил библиотеку и сводарий. Постепенно пространство перед ним заполнилось призрачными изображениями текстов, трехмерных макетов, ссылок на документы и архивные массивы.
– Вахту принял, – не оборачиваясь, буркнул Вася Веселову. – Ступай, отсыпайся…
Спать Сане по-прежнему не хотелось, поскольку первую половину дежурства он бесцеремонно продинамил со смеженными веками, ибо подготовка к прыжку и сам прыжок совершенно не требовали человеческого вмешательства. Автоматы все делали сами. А вот перекусить чего-нибудь явно не мешало.
– А слопать чего-нибудь имеется? – осторожно поинтересовался он.
Дело в том, что Вася Шулейко обыкновенно наведывался в рубку перед тем, как отправляться готовить завтрак. Сегодня он явно вознамерился в рубке застрять, поэтому завтрак искателей мог свестись к личной импровизации каждого члена экипажа. Большею частью из консервантов и сухпая.
– Я повара навострил вчера… Загрузи, чего попросит, и стартуй первое меню. Потом свистнешь.
– Понял, – повеселел Саня.
Если Шулейко с вечера написал рационную программу, значит – никаких сухпаев. А набросать в кухонный комбайн продуктов по списку даже мегеры-научницы не гнушались.
– Я пошел! – великовозрастный малек лихо отсалютовал и выскользнул из рубки, едва не столкнувшись за перепонкой с бригадиром.
– Доброе утро, Тимурыч! Вахту взял Вася.
– Ага, – принял к сведению бригадир и протяжно зевнул. – Гуляй…
Он еще ничего не знал.
Спустя час Саня, успешно совладав с кухонной автоматикой и вежливо раскланявшись с мегерами в твиндеке, снова просочился в рубку. Тимурыч и Вася, погрязнув носами в мешанине объемных экранов, разбирались с неожиданной находкой. Они что-то беспрерывно бормотали и изредка шипели друг на друга. Веселов притих на рабочем месте штурмана-астрогатора, во все глаза наблюдая за работой корифеев.
– Скол проверил? – осведомился Тимурыч, лихорадочно листая в одном из видеокубов некий безразмерный реестр.
– Ага. Как зеркало, – отозвался Вася. – Шлифовали его, что ли?
– Шлифовали, – едко подтвердил Тимурыч. – Думаю, непосредственно при срезе.
– Да не было у нетленных такого оружия, тебе ж сказано!
– А у союзников? Кто сказал, что это нетленные?
Саня Веселов тихо внимал.
– Полагаешь, союзники могли сцепиться между собой?