Наследие. Часть 2 - стр. 28
– Фиалка, – негромко произнес мужчина. – Как ты там, цветочек?
Он скучал, скучал так сильно, что порой мысли о лесной затворнице начинали преобладать над множеством забот, захвативших аниторна. Тогда он заставлял себя забыть о тоске, заставлял не думать о лесном луге и о днях, проведенных с Фиалкой под одной крышей. Все потом. Сейчас он сделал лишь то, что позволяли обстоятельства – поговорил с Расследом и заручился согласием старика, понявшим, что в этот раз его лорд настроен более чем серьезно. После того, как целитель едва не потерял названого сына, он готов был во многом идти у него на поводу. Так что просьба признать Фиалку своей дочерью с наследуемым титулом, не показалась ему взбалмошной. Риктор Илейни был уже давно не юнец и знал, чего хочет от жизни. Если он хочет иметь детей не от высокородной леди, а от удочеренной обедневшим лордом простолюдинки, значит, так тому и быть. На этом разговоры о будущей леди Илейни закончились, и аниторн вернулся к насущным делам.
В тот же день Дальгард сообщил неутешительные вести. Служанку Алиту действительно отравили. Каждый вечер она ходила в обитель, где ей давали противоядие в обмен на новые доносы. Но за три дня, прошедших со дня возвращения господина и возведения защитного полога, бедная женщина оказалась в ловушке. Она тихо угасала, считая это своим наказанием за предательство. Расслед тут же занялся Алитой, а Дальгард, коли уж пришлось вскрыть предательство, занялся новой клятвой верности господину, теперь связывая людей смертью за предательство, каким бы благом они не считали свое деяние.
К счастью, Алита оказалась единственной, кто попал в зависимость от жрецов. Обхаживали они всех, до кого могли дотянуться, но подобраться близко больше ни к кому не смогли. Возможно, причиной тому стало то, что люди лорда Илейни нечасто покидали замок, особенно после исчезновения господина и начала смуты. Одной заботой у лорда-аниторна стало меньше, и он поблагодарил за это богов… какими бы они на самом деле ни были. Хоть огненными, хоть ледяными, хоть деревянными. Сейчас его вера сильно поколебалась, но это как раз была меньшая из бед.
А все основное время Рик тратил на попытки восстановить мир в своих владениях. Он занялся исправлением ошибок, совершенных дознавателями, и освободил заключенных. Первыми вышли из застенков простые торговцы, пьяницы, несколько циркачей, прихваченных заодно, а может и для того, чтобы подчеркнуть рвение королевских служак. Хотя, скорей всего, просто от безалаберности городских властей.
Пьяниц выпороли для вложения ума и исцеления от недуга пагубного возлияния, прочим выдали по три золотых, дабы сгладить потрясение от безвинного заточения. Циркачам подарили новую лошадь и повозку. Освобожденные вознесли хвалу богам, королю и лорду-аниторну, после чего поспешили вернуться к своим семьям.
Далее настала очередь заточенной знати и воинов, принадлежавших лордам. Воинов было немного, но значились они в бумагах королевских посланников, как «сила враждебная и злокозненная», а их господа «смутьяны, ведущие войска против короля и лорда-аниторна». Допрашивал лордов сам Риктор Илейни, верные ему люди разговаривали с воинами. И этих «бунтовщиков» выпустили на волю, выплатив по десять золотых, воинам дали серебра. Несколько лордов попросились на службу к аниторну, Рик не отказал.