Насильно мил буду - стр. 11
После разговора с подругой я задумалась, как бы сделать так, чтобы после первого же взгляда на меня Эдлин решил отказаться от своей затеи жениться. Вырядиться в какое-нибудь кричащее дешевое платье? Намазать губы краснющей помадой? Вести себя как хабалка и смеяться невпопад? Тори считала, что именно это поспособствует скорейшему исчезновению внезапно возникшего жениха из моей жизни.
Поразмыслив, я все-таки выкинула из головы идею строить из себя не пойми что. Почему я должна притворяться? Я буду самой собой и прямым текстом заявлю Эдлину, что замуж за него не выйду. И пусть мать даст мне еще сто пощечин, но она не сможет заставить меня.
За десять минут до того, как нужно было спуститься в холл, где меня ждала мать, позвонил Егор.
– Малышка моя, я завтра возвращаюсь в Москву.
– Ну, наконец-то, – выдохнула я облегченно.
Я верила, что когда Егор будет рядом, то проблема с Эдлиным исчезнет сама собой. Правда, сейчас было не время рассказывать Егору о том, что, оказывается, я давно просватана и на днях жених предъявил свои права. Расскажу ему обо всем, когда увидимся.
– Встретимся? – предложил Егор, и по голосу я поняла, что он широко улыбается.
– Конечно, – тоже улыбнулась я.
– Может, я закажу номер в какой-нибудь уютной гостинице или лучше поедем ко мне.
– Н-нет, Егор, я еще не готова, – смутившись, пробормотала я.
– Ева, девочка моя, мы уже почти восемь месяцев вместе, а, кроме поцелуев, ничего не было.
– Я не готова, – с нажимом повторила я. – Извини.
– Я понимаю, – вздохнул Егор, – но и ты должна понять: я не железный. Я безумно тебя люблю и безумно хочу. Это ведь вполне естественно, когда двое испытывают чувства.
– Я знаю, Егор, но… Давай завтра просто встретимся. Я соскучилась.
– И я соскучился. Люблю тебя.
– И я тебя, – вздохнула я, и этот вздох получился слишком печальным, чтобы Егор не уловил в нем грусти и не спросил:
– У тебя все в порядке?
– Не совсем, – призналась я.
– Опять мать? – понимающе сказал он.
– Типа того. Завтра расскажу.
Мы попрощались, и я выключила телефон. Егор становился все более нетерпеливым, и его можно было понять. Он взрослый здоровый мужчина. Ему хотелось большего, чем простые свидания, поцелуи и объятия. Не могу сказать, что мне этого не хотелось. Я была уверена, что влюблена в него. Но мать с детства вдалбливала мне, что спать нужно только со своим мужем.
– От первого секса вне брака до превращения в шлюху – один шаг, – твердила она.
А еще я помнила, как она пугала меня, говоря:
– Поверь, я сразу же узнаю, если ты переспишь с кем-нибудь, а если узнаю я, то узнает и твой отец. Сама знаешь, что он с тобой сделает!
Мама запугивала меня отцом, который, к слову, никогда не поднимал эти темы и никогда в жизни не выказывал своего недовольства мной. Папа был гораздо мягче и терпимее мамы, но несмотря на это, именно страх, что папа узнает, что его дочь, как говорила мама, пошла по наклонной, был самым сильным. Я боялась его разочаровать, потому что он любил меня очень-очень сильно.
Мать пугала меня не только отцовским гневом, но и грехопадением, адом, раскаленной сковородой и другими ужасами. Сейчас я ничего этого не боялась. Выросла и поняла, что мать отлично умела манипулировать неокрепшей подростковой психикой, но страх перед «казнями египетскими» засел где-то на подкорке и не давал мне полностью раскрепоститься, перейдя с Егором на более близкие отношения.