Нашу память не выжечь! - стр. 15
В городе появилось много полицейских, которые бесчинствовали, не уступая немцам. Они выслеживали антифашистов, устраивали расправы над ними. В такой обстановке трудно было действовать «народным мстителям», а таких в городе было много. Они устраивали поджоги, так же, как и мы, расклеивали листовки. А с теми, кто попадался, жестоко расправлялись. В городе от очевидцев мы узнали, как немцы расправились с молодой женщиной. Они затащили ее в горящее здание (ныне Дом офицеров), в котором находился пункт размещения новой немецкой власти. У женщины была обнаружена в сумочке бутылка с зажигательной смесью.
Мы с ребятами не могли молча наблюдать за всем, что происходило в нашем любимом городе. Вечерами мы собирались, обсуждали события прошедшего дня, докладывали Владимиру Зубкову о том, что удалось увидеть, узнать, составляли тексты листовок.
Владимир Зубков – участник антифашистского Сопротивления в Ростове
Писали плакатными перьями (пишущей машинки не было). Клей делали из муки. Расклеивали чаще на отдаленных улицах. Один из нас быстро наносил клей на столб, другой приклеивал листовку, а третий наблюдал за обстановкой на улице.
В листовках мы призывали не верить гитлеровским агитациям и их успехам на фронтах. Призывали верить в силу нашей армии и сообщали о победах советских войск.
Брат Владимира, Валентин Зубков – тоже участник антифашистского Сопротивления в Ростове
1 октября 1942 года при выполнении очередного задания я, Петя Фурсов и Леня Ниретин попали в облаву и были схвачены. Поместили нас в подвал здания Управления железной дороги имени К. Е. Ворошилова (ныне Северо-Кавказской железной дороги). Сюда согнали людей разных возрастов: молодых ребят и девушек, взрослых и престарелых женщин, мужчин. Через пару дней нас, молодых ребят, погнали на главный железнодорожный вокзал, а стариков отпустили. От них моя мама и узнала, что со мной случилось. На станции уже стоял состав из товарных вагонов, набитых людьми. Нас загнали в один из них. Все сидели на полу. Было очень тесно и душно.
Стемнело. Поезд не двигался. Состав простоял до рассвета следующего дня. Мы слышали тяжелый гул самолетов. В районе железнодорожного вокзала разорвалась бомба. Вагон дрожал. Все заволокло дымом. Вдали слышалась стрельба. А с левого берега Дона грохотали зенитки. Наконец, самолеты улетели. Состав подцепили к паровозу, и он медленно отошел от станции. Вдали продолжалась стрельба.
Наше состояние было удручающим. Под самым потолком вагона – два небольших оконца, оплетенных проволокой. Небо озарялось яркими лучами прожекторов. Я мысленно прощался с Родиной, с родными и друзьями.
Ехали несколько дней. Останавливались редко. Выпускали людей по очереди, вагон за вагоном, попить воды из кранов и в туалет. В день выдавали маленькую буханку хлеба на пять человек.
Остановку сделали в Бресте и в Польше, где мы пробыли целый день. В помещении вокзала была проведена регистрация пленных. Затем всех снова загнали в вагоны. На следующий день мы прибыли в Германию, город Дессау. На окраине города поезд остановился. Всех заставили выйти из вагонов. Мы увидели большую, свободную территорию без каких-либо построек и насаждений. Мужчины и женщины, так называемые хозяева, отбирали из числа угнанных людей работников для своих хозяйств. Покупатели вели торг с гитлеровцами. Картина была бесчеловечной, очень унизительной. Выбирали молодых, на вид здоровых девушек и крепких молодых мужчин. Были востребованы рабочие на ферме, мастера по ремонту техники и другие мужские профессии.