Наши забавники. Юмористические рассказы - стр. 8
– Нет, Маша, ни за кого я теперь замуж не выйду, окромя офицера, потому хочу деликатных чувств попробовать. Достаточно уже поломалось надо мной это самое купечество!
– Ах, Александра Павловна! И в купечестве можно деликатность чувств встретить; выбирайте только себе бедненького; тогда он и не заломается перед вами. Вон Застрелин, что у Ледова в приказчиках живет… Ну чем не жених? – отвечает горничная.
– Это действительно! – раздается возглас, и в калитку, как бомба, врывается курчавый и румяный блондин.
– Ах! Ай, боже!.. Как вы испугали! Даже внутри все трясется! – раздаются возгласы; но блондин стоит как вкопанный. На нем яхт-клубская фуражка с позументом и сюртук со светлыми пуговицами и якорями.
– Желали беспременно офицера видеть – извольте, – говорит он и делает под козырек. – Оно хотя я и не офицер, но все-таки на линии… Нам иногда и городовые честь отдают. Нарочно для вас только и в члены записался. А что насчет деликатности чувств, так у нас их, может быть, больше, чем у иного генерала. Решите: жизнь или смерть? Ваша рука или могила?
– Уйдите, Семен Парфеныч! Ну что могут подумать после этого? Вдруг вы и у меня ночью! Уйдите! – упрашивает вдова.
– Не уйду-с, потому уж мне больше невтерпеж. Еще один отказ с вашей стороны, и завтра же вы прочтете в ведомостях: «Вынуто из воды хладное тело неизвестного звания мужчины, по-видимому, из дворян».
– Ах, боже мой! Да не могу же я так сразу решить.
– Коли требуется, мы после свадьбы и приютский мундир в прибавку раздобудем. Стоит только триста рублей внести.
– Не надо мне, ничего не надо! Не срамите меня! Вдруг кто увидит!
– Еще больше срамить буду. «Караул» закричу. Пущай, по крайности, все знают, пущай мараль на нас пойдет, и тогда вы уж поневоле согласитесь. Скажите, в чем теперь препона? Что шпаги при яхт-клубском мундире нет? Так она будет-с… выхлопочем!.. А купить ее – плевое дело! Да ведь и заправский офицер свою шпагу дома снимает.
– Семен Парфеныч!
– Ни слова больше! Да или нет? Вот у меня и яд в банке. Тут стрихнина сидит. Выпущу ее, и шабаш!
Блондин вытаскивает из кармана пузырек.
– Ах! Страсти какие! – стонет вдова. – Дайте хоть до завтра подумать.
– А в заднем кармане тридцатиствольный пистолет заряжен. Так все тридцать стволов в себя и всажу. Пусть хладный труп мой, поверженный на смерть бездушной интриганкой, клюют дикие враны и пожрут хищные звери! Прикажете пистолет вынуть?
– Ах, оставьте, оставьте! Что вы! Послушайте, мне нужно хоть с родными посоветоваться… что те скажут…
– Прощайте, коли так… – меланхолически произносит блондин.
– Куда же вы? – испуганно спрашивает вдова.
– Я ближусь к гробовой доске… Сниму с пояса у себя ремень и повешусь где-нибудь у вас на задах, в сарае. Придет полиция, найдет у меня в кармане записку: дескать, лишил себя жизни смертоубийством через коварную вдову купца первой гильдии Александру Павлову, коя сама меня совлекла в любовные сети… Будьте счастливы! Роковая минута наступила!