Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век - стр. 7
А теперь процитирую «Сагу»: «Дело пошло так, как думал Эймунд, – Бурицлав выступил из своих владений против своего брата, и сошлись они там, где большой лес у реки, и поставили шатры, так что река была посередине; разница по силам была между ними невелика. У Эймунда и всех норманнов были свои шатры; четыре ночи они сидели спокойно – ни те, ни другие не готовились к бою. Тогда сказал Рагнар: „Чего мы ждем и что это значит, что мы сидим спокойно?“ Эймунд конунг отвечает: „Нашему конунгу рать наших недругов кажется слишком мала; его замыслы мало чего стоят“. После этого идут они к Ярицлейву конунгу и спрашивают, не собирается ли он начать бой. Конунг отвечает: „Мне кажется, войско у нас подобрано хорошее и большая сила и защита“. Эймунд конунг отвечает: „А мне кажется иначе, господин: когда мы пришли сюда, мне сначала казалось, что мало воинов в каждом шатре и стан только для виду устроен большой, а теперь уже не то – им приходится ставить еще шатры или жить снаружи, а у вас много войска разошлось домой по волостям, и ненадежно оно, господин“. Конунг спросил: „Что же теперь делать?“ Эймунд отвечает: „Теперь все гораздо хуже, чем раньше было; сидя здесь, мы упустили победу из рук, но мы, норманны, дело делали: мы отвели вверх по реке все наши корабли с боевым снаряжением. Мы пойдем отсюда с нашей дружиной и зайдем им в тыл, а шатры пусть стоят пустыми, вы же с вашей дружиной как можно скорее готовьтесь к бою“. Так и было сделано; затрубили к бою, подняли знамена, и обе стороны стали готовиться к битве. Полки сошлись, и начался самый жестокий бой, и вскоре пало много людей. Эймунд и Рагнар предприняли сильный натиск на Бурицлава и напали на него в открытый щит. Был тогда жесточайший бой, и много людей погибло, и после этого был прорван строй Бурицлава, и люди его побежали. А Эймунд конунг прошел сквозь его рать и убил там много людей, что было бы долго писать все их имена. И бросилось войско бежать, так что не было сопротивления, и те, кто спаслись, бежали в леса и так остались в живых».[10]
Попробуем сравнить содержание этих источников. «Повесть временных лет» и «Сага» удивительно сходятся в деталях битвы у Любеча. Удивительно потому, что компиляция исключена, автор «Повести» не знал о «Саге», и наоборот. Есть только небольшое расхождение в дате сражения и принципиальное – в имени противника Ярослава. В «Повести» это Святополк, а в «Саге» – Борис-Бурислейф. Святополк в «Саге» вообще не упомянут. Это и понятно, «Сага» посвящена не гражданской войне на Руси, а действиям отдельного варяжского отряда, который не участвовал в битвах со Святополком.
Есть и еще один источник. Новгородский летописец освещал битву при Любече ближе к тексту «Саги», уточняя некоторые детали: новгородцы переправляются ночью, обвязывают головы белыми убрусами и побеждают Святополка на рассвете. Но, по мнению новгородского летописца, он бежит к печенегам.
Обратим внимание, согласно «Повести» Святополк бежит в Польшу, по Новгородской летописи Святополк бежит к печенегам, и, наконец, «Сага» утверждает, что Борис (Бурислейф) бежит к печенегам.
Единственным разумным объяснением этого противоречия является вариант, при котором Святополк не участвует в битве у Любеча, а бежал из Киева за помощью к своему тестю великому князю Болеславу, Борис же направился к своим друзьям печенегам. Через короткое время, опираясь на союзные войска, братья с запада и с востока атакуют Ярослава. Как видим, все братцы стоят друг друга: один привел варягов, другой – ляхов, третий – печенегов. Любопытно, что русские летописи представляют Святополка вездесущим – то он у поляков, то у печенегов. Что, он летал птицей через войска Ярослава?