Наша личная война - стр. 30
Через некоторое время бойцы ввели пленника, усадили его на табурет и стащили с головы мешок.
– Наручники, – распорядился я.
– Думаешь? – усомнился старший боец. – Он крепкий, не смотри, что худой…
– Разберемся, – я снял «разгрузку», отдал ее вместе с автоматом второму бойцу и похлопал себя по карманам. – Взять с меня нечего. А душить наладится – как-нибудь управлюсь. Да и вы рядом.
– Мы рядом, – подтвердил старший боец, снимая с пленника наручники. – Если что – шумнешь.
Бойцы вышли. Пленник с минуту таращился на радужный газовый шарик[13] в углу и растирал запястья. Привыкнув к освещению, он рассмотрел меня и вздрогнул. Узнал, красавец.
– Это ты?
– Это я, – я не стал отпираться. – Вот пришел с тобой поговорить.
– Шайтан, – пробормотал парень – без особого, впрочем, фанатизма в голосе. – Шакал…
– Не угадал, – не согласился я. – Костя. Просто Костя. Тебя зовут Заур – я в курсе. Так что, будем общаться.
– Не буду… – парень говорил очень тихо. Был он бледен и вообще выглядел неважно – как будто только из реанимации притащили. Взгляд потухший, к жизненным ценностям – абсолютно никакого интереса. Знакомая картина.
– Угу, понял. – Я распахнул дверь диспетчерской и навел справки: – Кормили его, нет?
– Командир сказал – кормить, – старший боец пожал плечами. – Мы давали. Так он, падла, не жрет ничего.
– Ясно. А притащите-ка нам пару стаканов сладкого чаю и четыре бутерброда с курятиной.
– Может, сразу шлепнуть его? И продукты переводить не надо…
– И кусок сала, – добавил я. – Там у вас сало есть…
– О! – обрадовался старший боец. – Так бы сразу и сказал! Давай, малой, одна нога тут…
Пока боец ходил за едой, я молчал. Взгляд пленника стал осмысленным, в нем сквозили напряженная враждебность и страх ожидания какой-то пакости. Умереть мы, разумеется, готовы. Но вот сало…
Боец притащил чайник, два стакана и бутерброды. Кусок сала водрузил на середину стола, зловеще ухмыльнулся и вышел.
– Приятного аппетита…
– Я хочу, чтобы ты поел, – сказал я. – Завтра ты нам будешь нужен здоровым и крепким. Ты сколько уже постишься?
– Сразу убивай, – с тоскливой обреченностью заявил Заур – сейчас он был даже не бледный, а серо-зеленый, кадык подпрыгивал к подбородку, выдавая подступающую тошноту. – Твой сало толка собака ест…
– Сало – это для профилактики. – Я завернул зловещий предмет в три ориентировки (большой кусок, одного листка не хватило) и бросил в мусорную корзину, где валялись какие-то окровавленные бинты. – Это – на случай твоего отказа. Я сейчас выйду. У тебя будет семь минут. Ты должен съесть все бутерброды и выпить два стакана чая. Чай сладкий. Ешь не торопясь, помаленьку. Тщательно пережевывай.
И направился к выходу.
– Если не буду? – уточнил мне в спину обескураженный пленник.
– Я сильнее тебя, – я оперировал близкими юному горцу понятиями. – Да и не один я тут. Если не будешь… тогда мы тебя накормим салом. Насильно. Поясняю: как бы ты ни брыкался, но если двое будут держать тебя за руки, а третий зажмет нос – твой рот непроизвольно откроется. Понятно, да? Возражения не принимаются. Так что – выбирай…
Думаю, вы догадались, какой выбор сделал юный смертник. Куда бы он, на фиг, делся с подводной лодки!
– Молодец, – вернувшись, я отметил отсутствие бутербродов и на всякий случай заглянул в ополовиненный чайник. – Теперь можно общаться. Курить будешь?