Наш папа - прокурор - стр. 20

– А что Саша ответила?

– Ничего, промолчала и отключилась.

Накрутит сейчас.

– Вика…

– Может, и ничего страшного, а какие у вас были отношения до этого?

– Я посадил ее отца в тюрьму.

Она приоткрывает рот, потом его закрывает. Сообразительная.

– Я так и знала. Ааа, она случайно не от вас беременна?

Поднимаю брови. Вздыхаю.

– Ты же сказала, там сороковая неделя и у нее договор с перинатальным центром. Мы с ней семь месяцев знакомы.

– Тогда да, скорее всего, что не вы. Хотя… это я навскидку сказала, а как там, только врачам известно. Но на месте вашей Саши я бы приревновала, как минимум. – Моей Саши. Уже не моей… – Позвоните, придумывайте что-нибудь. Успокойте.

Ревновать…. Если бы ревновала, то я бы только рад был. Значит, осталось что-то. Если ей все равно и она просто отключилась, тогда хуже.

– Не люблю врать.

– Ложь легче слушать. Она же беременна, Юрий Александрович. – Рассуждает Вика. – Ей нервничать нельзя. – Вы помягче. Не в лоб все.

Ладно. Я набираю Сашу, пока не знаю, что говорить. Решу по ходу пойму. По ее настроению.

– Не отвечает, – смотрю на Вику, жду еще предложений.

– Точно обиделась. Вот я дурында. Но вы сами виноваты, ставьте конкретные цели. Саша - Александр.

– Ладно, я к ней съезжу. Все равно надо кое-что ей вернуть.

– Может, поужинаете?

– Потом, – быстро натягиваю толстовку, обуваюсь.

– Юрий Александрович, я тут ваш пакет разобрала. Там обгрызенный батон, варенье.

– Поужинай, – усмехаюсь ей и выхожу.

По дороге еще раз набираю Сашу. Контрольный звонок и снова никто не отвечает. Вариантов несколько и каждый надо проработать.

Все-таки приревновала? Надо объясниться.

С другой стороны, может так получится, что у нее кто-то есть. Например, Ромка, или парень, с которым живет. Я же ничего не знаю о ней.

Значит, просто отдам документы и уеду.

Решу по ситуации.

Паркуюсь возле ее подъезда. Ромкиной машины нет. Уже неплохо. Ты, Домбровский, докатился…

Ты идешь к девушке, которая заведомо может жить с кем-то. В принципе она может жить даже в другом месте. Сомнения еще никогда настолько не забивали голову.

Проще кого-то посадить, выдвинуть обвинение, опираясь на факты. Тут фактов и доказательств нет, а чтобы их получить, надо лезть в личную жизнь. Совесть прокурора позволяет лезть только в личную жизнь преступников.

Приехал в никуда, без плана, на одном предвкушении встречи.

Забираю документы и поднимаюсь к Саше в квартиру.

В левом верхнем углу двери на подъезде вижу цифры “19”, в правом “55”. Эти цифры ввожу на домофоне – дверь открывается.

Лишь бы она была дома и у нее не было никакого мужика там.

Нажимаю на дверной звонок и жду. Никто не открывает. Все равно жду.

Теперь мы не прокурор и свидетель, я могу свободно приходить, быть тут столько, сколько надо. Еще раз звоню, за дверью слышу наконец шевеление.

Кто-то щелкает замком и открывает дверь. От осознания, что это Саша, взлетаю.

– Привет еще раз. – Здороваюсь, осматриваю помещение насколько помогает угол обзора. Мужской обуви и одежды не видно. – Можно войти?

– Зачем?

– Хотел поговорить, ты просила узнать кое-что.

– Можно было позвонить, – бубнит моя ворчунья, но впускает.

– Так ты не отвечаешь.

Исподлобья на меня смотрит. Мило хмурит брови.

В коридоре вкусно пахнет жареной картошкой, я вспоминаю, что не ел толком за день.

– Ты забыла свои документы у меня в машине. – Протягиваю ее папку.