Нас просто не было (книга вторая) - стр. 11
В его голосе, который сейчас просто вызывает содрогание, явно слышатся нотки сожаления, смешанные со злорадством:
— Ведь могло все быть иначе. Если бы ты не была такой сукой.
— Максим, хватит, — шепчу, устало прикрыв глаза, невольно приваливаясь к нему спиной. Не спать! — отпусти, я пойду.
— Зачем? — спрашивает, прижимаясь ко мне щекой. Запускает руку в волосы, и вытаскивает заколку. Густые пряди рассыпаются по плечам, — у тебя такие красивые волосы. Мне всегда нравилось прикасаться к ним, наматывать вот так на руку.
Накручивает прядь на кулак, и у меня немеют ноги, от ужаса происходящего. Что если он решит пойти дальше? Я даже оттолкнуть его не могу!
— Макс! Уймись, — цепляюсь за его руку, не давая еще туже намотать волосы.
Он останавливается, отпускает. Но не потому, что одумался. Нет. Он просто играет, упиваясь моей растерянностью и бессилием.
— Знаешь, что мне еще нравилось?
Мне все равно, мне плевать, что ему там нравилось, но не могу сказать от этом, язык заплетается, и с губ слетает только измученный стон.
— Мне нравилось раздевать тебя. Нравилась твоя гладкая кожа.
Внутри все сжимается. Я будто скукоживаюсь, пытаюсь отодвинуться от него. Макс лишь недобро усмехается, ведет кончиками пальцев по руке. Снизу вверх от запястья и выше. По коже мурашки, не имеющие ничего общего с возбуждением. Отвращение. Страх. Горечь. Я сама во всем виновата. Опять. Спровоцировала его на такое поведение. Ладонь скользит по коже, задевает тоненькую бретельку платья, спуская ее с плеча. Потом медленно перемещается к боковой молнии и тянет ее вниз. Чувствую, наглое прикосновение к животу, от чего передергивает, бросает в жар.
— Макс, отвали! — шиплю, как змея. Шипеть проще чем говорить. Пытаюсь остановить его руку.
— Что так? Передумала? — шепчет на ухо, прикусывая мочку.
— Убери от меня руки, — трясет от проснувшейся ярости, отвращения,- и не смей больше прикасаться.
— А, то, что? Мужу пожалуешься? — опять ядовитая насмешка в каждом слове,- расскажешь, как висла на мне, тащила в подсобку, а потом передумала? Ну-ну.
Внутри настолько хр*ново, что больно от каждого удара сердца.
— Мне надо домой! — с трудом, надсадно вдыхаю. Не спать!
— Зачем? Думаешь, тебя там ждут? — насмехается Градов.
— Ждут, — от этого еще горче. Меня действительно там ждут, а я... Как последняя дрянь... Сама...
— Нет, Кристин, ошибаешься, — тянет за волосы, заставляя нагнуть голову в сторону, легко касается губами шеи, — тебя не ждут... За тобой едут.
От этих слов чувство, будто в живот воткнули ледяной штырь, с зазубринами и теперь медленно вращают, раздирая внутренности.
Сознание опять тускнеет, растворяется.
Меня ведет в сторону, и Максу приходится перехватить по-другому, чтобы удержать от падения:
— Что ж так нервничать? — с показной заботой говорит Градов, снова усаживая на диван.
Я как кукла. Неуклюжая, безмозглая кукла. Отвратительно пьяная, растрепанная, разобранная, дрейфующая в полубессознательном состоянии.
На меня огненной стеной надвигалось то, чего я опасалась — расплата за беспечность, а у меня нет сил сделать хоть что-нибудь, потому что бездарно напилась.
Я так боялась, что Зорину донесут о моих похождениях, что кто-нибудь расскажет ему грязную правду. И вот оно, пожалуйста. А я даже двух слов не могу между собой связать. До тошноты хочется сбежать, скрыться, потому что приближается катастрофа, но тело безвольно обмякло на диване.