Нас больше нет - стр. 26

Меня начинает мутить, потому что пазл медленно начинает складываться.

Давид так спокойно смотрел мне в глаза всего несколько дней назад и, как всегда, врал. Не стройку проверять он приехал, а меня. По поручению отца.

Мне становится нечем дышать в этом доме. Я резко поднимаюсь и, не произнеся ни слова, уверенными шагами мчу к выходу. Кажется, кто-то меня окликает. Но я даже не оборачиваюсь. Я словно в вакууме нахожусь. 

Глаза застилает пелена. Все расплывается. С силой сжимаю кулаки, заставляя себя оставаться в реальности. Я так зла. Невероятно. А ещё поражена новостью о том, что Давид работает на папу.  Я так много раз задавалась вопросом, как там Леонов, чем занимается, не женился ли снова, не отправили ли его в горячую точку, а он, оказывается, все это время продолжал жить как ни в чем не бывало рядом   моей семьей. 

Тянусь к двери, но чья-то сильная рука перехватывает меня за талию, прижимая спиной к стальной груди. Ноздри щекочет аромат мужского тела, и откликается каждая моя клеточка.

И это бесит. 

– Отпусти, отпусти меня! – Пытаюсь извернуться и вырваться из его захвата. Кожу жжет от его прикосновений.

В данную минуту я не способна трезво мыслить, веду себя словно истеричка, но мне нужно на воздух. Срочно. Прямо сейчас.

– Лера, прошу, успокойся. Давай поговорим, – его голос звучит негромко, виновато, хрипло.

Я резко замираю после его слов. Напрягаюсь.

– Поговорим? – шиплю я. – Поговорим? – мой голос срывается на высоких нотах. Я ничуть не забочусь, что нас может кто-то услышать. – О чем, Леонов? О том, как три года назад ты выкрикивал мне в лицо обвинения, что мой отец заставил бедного мальчика делать все не по своей воле? Поговорим о том, как ты меня ненавидел и всю мою семью? Хотел поскорее от нас всех избавиться? Да так сильно, что  теперь расхаживаешь здесь, занимая должность главы безопасности? Об этом ты хочешь поговорить?

Я тяжело и часто дышу. Вспышка гнева уходит так же внезапно, как и появляется. На ее место приходят опустошение, разочарование  и усталость.

– Отпусти меня, – говорю уже спокойно и дергаюсь.

Но Леонов меня будто не слышит.

– Я не ненавидел тебя, Лер, – выдыхает мне в макушку, прижимая  к себе еще ближе. – Просто вспылил и вывалил на тебя кучу дерьма. А исправлять было поздно.

– Исправлять было нечего, – невесело смеюсь я, замерев. 

Я чувствую, как и его грудь вздымается так же часто, как и моя. Какое-то время мы так и стоим. Если посмотреть на нас со стороны, можно подумать, что мы влюбленные, которые наслаждаются близостью друг друга. Но это не так.

— Ты же не просто так оказался рядом с домом, где проходила вечеринка? — спрашиваю я, вспоминая, как несколько ночей назад я чуть не попала под колёса машины Давида. — Ты знал, что я там, да? Следил за мной? Выполнял поручение отца? 

Давид не отвечает. 

— Ну конечно, выполнял, — качаю я головой. 

Привкус горечи во рту возвращает меня в реальность.

– Я ухожу. Улечу послезавтра обратно. Так что ваши семейные посиделки никак ко мне не относятся.  

Предпринимаю еще одну жалкую попытку освободиться. И  в этот раз мне удается. Но я отчего-то не спешу бежать.

– Лера, – растягивая мое имя, устало обращается ко мне, – все предельно серьезно. Вернись, пожалуйста, обратно. Это касается и твоей безопасности, — строго, словно родитель, говорит он.