Нарисуй мне звезды - стр. 10
Уснуть не выходило. Сон не шел. Все тревоги, страхи, накопившиеся за вчерашний день, вылезли наружу, заставляя заново переживать. Может, следовало сказать местным лидерам: «Привет, ошибочка вышла. Не могли бы вы отправить меня домой, а взамен получите данные моих самых крепких студентов-спортсменов». Или «ребята, с кем не бывает, давайте вернем все на свои места и разойдемся с миром».
Вместо этого они получили истерику, и считают меня глупой взбалмошной девицей.
Следовало объяснить, почему нельзя похищать людей, как подобное отражается на их чувствах, внутреннем мире.
В уме выходило красиво. На деле получалось отвратительно. Черт!
Где же сон? Посчитаю овец? Или вспомню свою научную работу? В таком случае точно не усну, а попрошу бумагу и ручку или, если ее еще не придумали, топор, и начну выбивать мысли на ближайшей скале.
А который час? Не пора ли вставать? Во сколько это здесь принято? С первыми лучами солнца? С первыми петухами? Или тут павлины отвечают за пробуждение? Или какой-нибудь местный гибрид козы и жирафа, заглядывающий в окна и громко блеющий?
Время шло. Никакие животные за окном не шумели. Было наоборот подозрительно тихо.
Неожиданно захотелось в туалет, а буквально через пару минут желудок громко потребовал пищи.
Еще бы! Вчера кроме пресной лепешки и стакана воды ему ничего не предложили. И причину глупую придумали! Возможное расстройство после попадания в незнакомую среду. Чушь! Пожалели еду девушке. Мужчину бы накормили.
Я вздохнула и, замотавшись в одеяло, направилась на поиски сначала туалета, потом еды.
Ни того, ни другого в комнате не нашлось. Попробуем найти снаружи, но за открытой дверью обнаружился сюрприз: десятки мужчин ожидали моего появления.
– И вправду девушка, – с удивлением произнес один из них.
– Сказал же: рано проснется. А ты: проспит до обеда, – передразнил в толпе другой.
– Как ее зовут? – зашептал третий. – Надо бы поздороваться.
И он шагнул навстречу – здоровенный детина, с кулаками размером с половину моей головы. Его рот изогнулся в подобии улыбки, а огромная ручища потянулась вперед. Расстояние между ним и мной, замотанной одеялом, под которым находилась лишь футболка и трусы, сокращалось. Почему же мне не выдали эти хлопковые хламиды, скрывающие тело?
Я пискнула и закрыла дверь, запоздало понимая, что хлипкое деревянное полотно надежной преградой не будет.
На улице раздался громкий смех.
– Ну, и медведь ты, Брокк, – донеслось снаружи, – напугал девушку.
– Она сама, – принялся оправдываться великан. – Кто же знал?
– Я знал, – произнес кто-то очень довольный, – еще вчера говорил, что она спрячется в доме. Ты проиграл. Отдавай свои сапоги.
За дверью зашуршало. Трофей отправился к победителю.
– Ненавижу твое чутье, – проворчал бедняга, снимая обувь.
– Тогда зачем споришь? Сам виноват.
Этот голос не спутаешь. Командир появился.
Он поднялся на крыльцо и галантно постучал.
Следовало сделать вид, что сплю, но слишком много людей видело мое появление. Не поверят.
– Ты пришел бросить в меня очередной нож?
За дверью хором рассмеялись, а командир процедил:
– Нет, решил предложить переодеться, но ты уже нашла наряд по душе.
Я резко открыла дверь, намереваясь попасть наглецу по носу. Не вышло. Он предусмотрительно расположился вне зоны досягаемости, а руки его пустовали. Обманщик.