Нарисованное счастье Лоры Грей - стр. 7
Убрав готовые картины к стене и оставив одну для доработки, я собрала сумку для очередного похода в парк. Мне нужно было выбраться из дома и забыть свои подозрения как страшный сон. И в то же время – не тянуть, остаться здесь и потребовать у мужа прямого ответа.
Малкольм вернулся, когда я в четвертый или пятый раз одевалась на улицу и вешала пальто обратно.
- Здравствуй, родная.
Я ждала какого-то отличия в его приветствии – не мог же мужчина два часа назад спать с другой женщиной и вести себя после этого как ни в чем не бывало? Но Малкольм был точно таким же, как и всегда – добрым, терпеливым и улыбчивым.
- Все-таки решила порисовать?
- Да, наверное, - внезапно растеряв решимость, промямлила я, принимая поцелуй в висок и в уголок губ со странным измененным чувством: подозрения отравили мое безоблачное счастье, словно грязные мазки черной краски легли на яркий летний натюрморт. – Ты же не стал бы обманывать меня, Малкольм?
- О чем ты? – с искренним недоумением поднял брови он, убирая прядку моих волос мне за ухо и ослабляя свой галстук.
- Где была конференция, Малк?
Он нахмурился, но все еще не выглядел испуганным или виноватым, что неизбежно случилось бы, если бы он лгал. Все так же прямо смотрел в глаза – ничто, казалось, не было нарушено в нашей семейной идиллии, а я просто надумала себе несуществующую проблему.
- Что такое, Лори? – улыбнулся он, в его ясных голубых глазах заблестели лучики смеха, словно я веду себя как ребенок. – Встречались на нейтральной территории. Ты что, искала меня в офисе? Глупенькая, - успокаивающе чмокнул он меня в лоб, скинул ботинки и подал мне в руки сумку и мольберт. – Не о чем было волноваться.
Растерянно моргая, я вдруг почувствовала себя виноватой в том, что плохо подумала о муже. Как я могла поверить в то, что Малкольм променял меня на другую? Ни разу за шестнадцать лет он не давал мне повода усомниться в нем!
Мой потрясенный разум уцепился за возможность вернуть мир в семью. Язык не поворачивался задавать вопросы: я не хотела устраивать ссору и прослыть истеричной и ревнивой женой, такой как другие. Мы с мужем всегда доверяли друг другу.
- Ладно, пойду в парк, - согласилась я, неуверенно улыбнувшись в ответ.
- Не задерживайся, - кивнул муж, подарив мне широкую и открытую улыбку.
Было трудно решить, что Малкольм способен обманывать меня столь цинично. Глядя на его честное и спокойное лицо, хотелось верить ему безоговорочно.
Запала хватило ненадолго. Стоило оказаться в парке, и сомнения вернулись с удвоенной силой. Лихорадочно вспоминая события сегодняшнего дня, я приходила попеременно то к одному выводу, то к другому. Вот же Малкольм, с такими живыми и искренними глазами, смотрит на меня влюбленно, почти как в день нашей свадьбы – идеальный муж, о котором только можно мечтать! Но стоило припомнить иссиня-черную «бмв» возле отеля, и тяжелая волна депрессии накатывала на меня.
В конце концов я сдалась: села на скамейку, опустила лицо в ладони и расплакалась. Руки дрожали, а душа отчаянно страдала: с горечью я осознала, что моя жизнь теперь не будет прежней. Даже если я на этот раз поверю Малкольму, сердце начнет точить вечный червь сомнения, пока не разрушит изнутри. Я буду постоянно искать признаки измены, следить за распорядком дня мужа, подозревать. Мой идеальный счастливый брак больше никогда не будет идеальным…