Нам здесь жить - стр. 39
Хворост собрали быстро – лес был старый, валежника хватало. Вскоре пламя заполыхало вовсю. Сгорающие ветки жалобно потрескивали, плача смолистыми слезами. Все сгрудились подле костра, протянув к огню озябшие руки. Но ни тени улыбки не скользнуло ни по одному из усталых лиц. На каждом словно лежала печать мрака, сгустившегося подле них.
Да оно и понятно – чему улыбаться-то? Это поутру все выглядело прекрасно. Изрядная рать, да вдобавок татарский тумен. Разве одолеть эдакую силищу тверскому князю с его сиволапым мужичьем? Оказывается, одолел. И теперь оставалось одно – бежать куда глаза глядят, бросив скарб, оставленный в шатрах, и даже забыв впопыхах про молодую жену Кончаку, в крещении Агафью – родную сестру золотоордынского хана Узбека.
На одно ума хватило – не припуститься обратно, в стольный град Москву. На дорогах, ведущих к ней, ему б точно не сносить головы – там его ждали в первую очередь. Ну а коль нельзя на юг, остается искать спасения на севере, у господина Великого Новгорода, благо он пока еще их князь. Да и подаренного в качестве свадебного подарка ханом Узбеком титула великого Владимирского князя тоже никто его не лишал.
Вспомнив про Узбека, Юрий Данилович поморщился. Нехорошо с женкой получилось. И хан-шурин навряд ли смолчит, узнав о брошенной в шатре Кончаке, да и народец насмешничать станет. Опасливым взглядом скользнул по спутникам. Нет, вроде ухмылок не приметно. Да и не до того им ныне, другим мысли заняты – выжить, пробраться к Новгороду.
Он успокоился. Правда, оставался ханский гнев. Но то нескоро, до него дожить надо. Да и как знать, еще поглядим, на чью голову он обрушится – тут ведь многое зависит от того, как подать случившееся, как рассказать о нем.
Спали худо – к утру изрядно подморозило, и едва рассвело, дружно повскакивали, торопясь дальше. Хорошо, снегопада не было. Поглядели на след, кой оставили с вечера, и принялись дальше торить дорогу. И вновь незадача. До полудня-то изрядно отмахали, да и на север повернули, как и хотелось, но дальше напрямки не получалось – болото на пути встало. Вброд его одолеть нечего и пытаться. Эвон какие черные полыньи повсюду. Покамест спит здешний хозяин – вон как ровно парок смердящий клубится, но поди залезь, разбуди его и увидишь, что станется. Каждый серчает, когда его нежданно-негаданно будят, а у болотняника и без того нрав злобный. Того и гляди ухнешься с головой в черную зловонную жижу и поминай как звали.
Пошли в обход, да владения болотного хозяина длиннющими оказались, а стоило их обогнуть, как чуть погодя на пути выросла новая буча. А погоню пусть и не видать, но чуяли – никуда она не делась, идет по пятам.
Брели долго. Кони последний овес из торб дохрумкали, да и у самих еда почти кончилась. А главное, заплутали окончательно. С этими петлями все перепуталось и поди пойми, где ныне полунощная сторона? Как назло небо после метели не прояснилось, оставаясь затянутым тучами – ну-ка, угадай, с какой стороны солнышко. Пытались по мху определиться, но бор старый, деревья вековые, со всех сторон им затянуты. Делать нечего: встали и принялись гадать, куда податься.
– Что, зацепились за пенек и простояли весь денек? – зло гаркнул нетерпеливый Юрий Данилович. – А я так скажу, удалой долго не думает.