Наложник - стр. 20

«Что ты делаешь, животина?!» – Кричу на кошачьего демона, который бессовестным образом начал лизать ранку на плече человека. – «Думаешь для обеда я его сюда так долго тащил?» – По привычке, вновь хватаю зверюшку за шкирку и встряхиваю. – «Вредитель, ты, мелкопакостный.»

В ответ на меня зафырчали и издали грозное шипение. Отпускаю кота и беру плащ, чтобы накрыть юношу. Изумлённо моргаю. Как можно в такое поверить! Ранка затягивалась на глазах, пока не остался блёклый след шрама. Я почесал когтем подбородок и бросил алчный взгляд на кошачьего демона. Тот, заподозрив неладное, мрявкнул и, в буквальном смысле, свернулся в клубок, да выкатился из убежища, злобно урча. Вот это зверь!

Глава 5.

Над бездною шагая по канату смело,

Чтоб с лёгкостью такою равновесие держа -

Никто не может быть таким умелым,

Танцуя над огнём, душой не дорожа.

Я открыл глаза, предаваясь туманным размышлениям, сознание лениво дрейфовало на тёмных облаках. Постепенно стала приходить ясность, над головой, в отчаянно синем небе, проплывал поток перистых тучек. Меня «окатит» грибным дождиком. Ура. Правда особой радости я не ощущал.

Пытаясь смотать мысли в одну катушку, бродя словно по лесу в поисках выхода или же в попытке просто добраться до конца путеводной нитки. Я моргнул, на щёку упала первая крошечная капелька. Затем вторая.

Дул слабый, любимый мной за свою свежесть, ветерок. Но он, казалось, обмораживал мои кости и приносил некое облегчение. Подняв перед лицом руку, я посмотрел и задумался, вертя её перед собой и глупо созерцая. Взгляд цеплялся то за бледноватые в серо-голубых разводах когти, то за переливы жемчужных чешуек или линии на ладони. Особенно вдохновляла и мотивировала к внутренним рассуждениям рваная линия жизни.

Дождик накрапывал, то тут, то там касаясь холодными капельками моих кожи и чешуи. Они разбивались и скатывались, вливаясь, смешиваясь с озёрной водой.

Что я тут делаю? Разве вчера я не заснул под ивой, злой и уставший?

Я поднял вторую руку, серебристый браслетик красиво зазвенел, резонируя и слегка вибрируя малюсенькими колокольчиками, словно радуясь дарам природы. Обеими руками закрываю лицо, прижимая ладони как можно сильнее. Мои пальцы согнулись, когтями впиваясь в кожу и волосы.

Что-то ведь произошло вчера, верно?

Сотни цепей, сковывающих сундучки моих воспоминаний, будто бы кто-то дёрнул и те звякнули, тяжело падая на мраморный чёрный пол. Грохнул один из замков с чернёным узором неизвестных мне рун, раскалываясь надвое.

Вспомнил. По глупости своей я пытался напоить этого мерзавца ключевой водицей, но или из-за напряжения, или такой опасной ауры выронил чашку и потерял сознание. Нужно ли уточнять на кого я упал?

Я с содроганием ощупал лицо и ноющую грудь. Боже. А как… я оказался в озере? Мои глаза ошалело распахнулись – жизнерадостный стрёкот с берега возвестил мою скромную демоячью персону о том, что в пещере ошиваются всё, кто ни попадя.

Переворачиваюсь на бок, вода закрывает половину лица, в поле зрения попал проплывающий мимо пятнистый карп: «Эй, свинтус!» – Я помахал рукой демону. – «Кто разрешил тебе сюда заходить?»

Но чудовище ответило мне очередным непонятным звуком и беспокойно заметалось по берегу, окончательно решив залезть в воду. Только мерзкая шестипалая когтистая лапка ступила в водицу, как я нервно зашлёпал по водной глади: «Ну-ка, фу! Брысь! Рыбок я ещё как-то выношу, но свинью терпеть в одном со мной водоёме не собираюсь, так и знай!»