#НАХРЕНЁБЩЕСТВО - стр. 33
«Мне туда!» – подсказало ниоткуда взявшееся чутьё.
Я не стал спорить.
Единственное, уже заканчивая двигаться по зебре, мне стало немного страшно и неловко.
«А вдруг они что-то подумают?»
Мои внезапные душевные метания были связаны со страхом оказаться раскрытым. Врач с расширенными зрачками шарахается по ночной Москве… ну точно наркоман. Я бы, увидев себя, точно так и подумал бы.
Однако же очень хотелось кушать. Я страстно желал шаурму! И побольше.
В мысли тотчас закрались яркие кулинарные картинки, где зубы откусывают, где зубы впиваются в сочное куриное мясо. И соленый соус стекает по губам, соскальзывает на подбородок…
От такого рот сразу же доверху заполнился слюной. И стало уже не до глупой стеснительности своего внешнего вида. Да ещё и желудок стал изгибать в спазмах.
«Хочу!» – решил я и пошёл к ларьку, а не сразу к дому.
– Здравствуйте.
За приоткрытым окном ларька меня встретил широкой улыбкой высокий статный мужчина в белой тюбетейке.
– Чего желаешь, дорогой? – спросил он.
Позади него на красочном табло висел весь перечень широкого ассортимента.
Чебуреки, беляши, курица-гриль, ватрушки, хачапури, шаурма с курицей, шаурма…
Столько всего вкусного. У меня разбегались глаза.
– А с говядиной есть?
– Есть.
Мастер шаурмы был действительно мастером. Он отвечал на мои вопросы не как унылая продавщица из универмага, у которой коты и дети не кормлены. Он говорил так и жестикулировал так, что хотелось не только шаурмы. Возникало желание схватить и утащить к себе домой и его, и весь ларёк с причиндалами.
– А с курицей?
– Есть.
Я в него почти влюбился. Мне хотелось, чтобы он продолжал говорить. Возможно, строгать и крутить. Это был бы самый настоящий парад эмоций, вкусов и ощущений. Но ещё очень хотелось кушать.
– Две таких и две таких, – попросил я.
– Сырный лаваш? Чесночный?
Я думал, захлебнусь слюной.
– И такой, и такой.
– Богатырь!
Нет. Я точно готов был полюбить этого джигита.
– Пять минут!
Громкое обещание бросило мастера шаурмы к ножам. Их звон расценивался мной как симфония Баха. Затем ловкие руки, используя громоздкие пинцеты, буквально жонглировали нарезкой из помидор, огурчиков, салата…
Я отвернулся от всего этого от греха подальше.
За спиной меня встретила ночь. Она была по-осеннему немного пасмурная. Чуть-чуть накрапывал дождь. Но на то она и осень. Зато стало потеплее. Не подмораживало.
Внезапно я вспомнил Кирилла.
«Блин».
И тут и нескончаемый задор, и новизна в ощущениях и чувствах исчезли, словно их и не бывало. Это совсем некстати вернулось мое прошлое. А оно было горьким и печальным. Не было в нем места для радости.
Мое воспитание!
Я долгие годы гордился им, был строгим его почитателем. Считал, что ремень сделал из меня человека. Думал, что если буду строго следовать всем вбитым в меня правила, то все в моей жизни будет хорошо. С хорошими людьми случается только хорошее – это отличный девиз, пока реальность поддерживает эту иллюзию.
– Я умираю?
Этот вопрос я задал примерно полгода назад своему лечащему врачу, когда во время очередного визита он стал изъясняться слишком уж завуалированными фразами. Это было похоже на:
– Свет Венеры попал в болотный газ на двенадцатые сутки от Рождества Христова…
На грамотную научную информацию его слова совершенно точно не были похоже. А я все-таки сам врач и понимаю о чем говорю.