Надежда Пятиречья - стр. 2
Дети неохотно поднялись с насиженных мест, попрощались с Асей, поклонились отцу Алексию и разбрелись по деревянным избушкам, выглядывающим из-за поросших густым мхом деревьев. Лес, сквозь плотно сомкнутые кроны которого почти не было видно неба, одновременно напоминал южные тропики и северные скалы. Сплошной ковер черники и клюквы подбирался к поляне со всех сторон, а необъятные стволы сосен сплетались и срастались, словно когда-то давно им не хватило места, и они принялись сражаться за выживание, позже смирившись и приняв друг друга в распахнутые объятия.
Ася покорно ждала, пока галдящая малышня разойдется по домам, и предвкушала неприятный разговор. Воспитанная свободолюбивой и совсем не религиозной бабушкой, Ася всегда хотела отличаться от единственной родственницы. Она тянулась к вере, на которой держалось Пятиречье, принялась за изучение Священных слов, как только выучилась грамоте, и в возрасте пяти лет уговорила ее крестить. Тут-то и обнаружились первые странности.
Бабушка наотрез отказывалась подпускать внучку к Храму, что шло вразрез с местными устоями. Ася бастовала и возмущалась, устраивала истерики, однажды даже сбежала из дома и несколько дней пряталась в лесу. Бабушка все же сдалась.
Древние Дома, те немногие здания, что уцелели от прежнего мира, обладали особым воздействием на людей. Стоило человеку зайти внутрь, и уже через несколько секунд он начинал задыхаться. Эти дома охраняли как святыни и культурное наследие, даже засылали туда добровольцев, кто, задержав на несколько минут дыхание, мог вынести что-то ценное. Именно так в Пятиречье появлялись древние книги, переплеты которых, впрочем, совершенно не пострадали от времени. Сохранились и Древние Храмы. Помимо Главного Собора в Дворцовом районе, были и другие. Владимирская церковь – в Заречье, Спас на Крови – в Гостином и Казанский Собор – в одноименном районе. Эти древние названия передавались из уст в уста и даже изображались на современных картах, но поговаривали, что именно их носили постройки когда-то процветавшего здесь города. К каждому Древнему Храму пристроили маленький, деревянный, где священники и проводили встречи, проповеди и все прочие ритуальные мероприятия, собиравшие бурные восторги местных.
Церемония крещения была жестокой и вполне соответствовала духу времени. Младенца (а именно в этом возрасте крестили большинство детей) вносили в Древний Храм и оставляли на три минуты. Если по прошествии этого времени ребенок выживал, он признавался праведным, чистым, и продолжал свое земное существование. Если же из храма выносили бездыханное тело, то убитые горем родители тешили себя надеждой, что их чадо искупило грехи.
Ася никак не могла взять в толк, чего же боится бабушка, ведь она-то могла дышать в Древних Домах сколько угодно, и ей совершенно не становилось плохо. Пятилетняя шустрая девочка просто не могла понять, что именно этой странности так опасалась бабушка.
Любимым развлечением малышни было забежать в Древний Дом или Храм, хотя бы на секунду, на худой конец – засунуть в дверь руку и с криком скрыться в лесной чаще. Именно так Ася впервые очутилась во Владимирской церкви. Она толкнула массивную деревянную дверь, не тронутую временем, и полной грудью вдохнула удушливый запах ладана и воска, что царил здесь веками. Свет косыми лучами пересекал пыльный воздух и играл в волосах девочки. Она лишь улыбалась, не понимая, почему же все так боятся этих прекрасных, полных чего-то потустороннего построек. Ее не было полчаса – Ася все бродила, разглядывала величественные иконы с изображением незнакомых святых, трогала золоченые подсвечники. Когда она вышла, ее подружки уже разбежались по домам, испугавшись, что девочка умерла. Когда же ее увидели бредущей домой как ни в чем не бывало, девочки с визгом разбежались и с того самого момента начали избегать необычную соседку. Мальчики только больше ее зауважали и бросились расспрашивать, как же Асе удалось выжить. Но со временем их интерес угас и в качестве пары они выбирали понятных и привычных девушек, без необычных способностей.