Надежда - стр. 184
То вдруг оживляет их нежно лучами.
Лук за плечами и ветром распахнута тога.
Прекрасный и умный. Но страх ты повсюду наводишь.
Хоть праведен гнев жестоко разящего бога,
Все люди трепещут, когда на Олимп ты восходишь!
Ты дивной красы и поэзии чудной любитель.
Ты ярких талантов и щедрых умов покровитель
– О, гордый и мудрый провидец Олимпа, великий.
Красивый, но грозный бог Солнца и Света двуликий.
Правда, слова Ленька выучил плохо, но Светлана старательно подсказывала ему начало каждой строчки, и получилось сносно. После стихов позволялась любая импровизация в прозе, но ребята так вошли в роль и прониклись торжественным слогом, что не захотели нарушать сценария, за исключением выкриков «О, боги!», сопровождавшихся ударами грома, точнее барабанным боем по разбитому корыту, которое заранее притащили со свалки.
Вышла Валя в зеленом плаще из шторы и с желтой лентой вокруг головы. Перед нею Анюта, став на колени и вытянув вперед руки, тихо и торжественно произнесла:
Ежегодно раннею весною
Бурной зеленью растенья удивляют.
И, как прежде, о, богиня, пред тобою
Все колени с восхищеньем преклоняют.
Ты следишь, чтоб небо улыбалось,
Наливались золотом поля,
Яркими цветами покрывалась
Милая, любимая земля!
А Лиза из соседнего двора, подняв глаза и руки к небу, заговорила:
– Ты!
Покровительница юных и наивных,
Милых, чутких, добрых и невинных,
Ласковых, заботливых и нежных,
Вежливых, послушных и прилежных!
Эти слова вызвали неописуемый восторг у взрослых. Они хлопали, одобрительно кивали головами и, довольные детьми, улыбались, обещая вечером собрать на представление всех знакомых.
НАКАЗАНИЕ
Меня не пустили гулять. Я наказана за то, что вчера поздно пришла домой. Я не хотела волновать деда. Так уж получилось. Играли в партизан. Стрелочки на асфальте привели в парк. Уже смеркалось, и я подумывала о возвращении. Вдруг Ленька позвал нас: «Айда, кино смотреть бесплатно!» Мы влезли на железную узорную ограду. Деревья закрывали почти весь экран, зато звук был громкий. Шел фильм про войну. Сюжет был захватывающий. И, хотя смотрели не сначала, все поняли. Про деда вспомнила, когда экран высветил «Конец фильма». Вмиг расстроилась. Впечатление от фильма померкло. Поняла, что он сейчас нервничает, а Оля, наверное, его пилит. Из парка бежала, не разбирая дороги. Перед дверью отдышалась и понуро вошла в комнату. Оля давала деду лекарство. С трудом выдавила из себя:
– Кино в парке с ребятами смотрела.
Дед, полный горького упрека, молчал. Оля коротко отрезала:
– Спать!
Испустив безнадежный вздох сострадания, я легла лицом к стене. Долго не могла заснуть, слушая, как ворочается дед. Одни неприятности от меня! Хоть вешайся с горя. Зачем Ленька затеял эту петрушку? Сама виновата. От скуки сваляла дурочку. Балда. А если дед заболеет, кто будет кормить меня и Олю? Опять в детдом? И почему она не работает? Она же молодая и здоровая.
Наутро дед пошел на работу. Значит, выздоровел. От этого жизнь показалась мне не такой уж плохой. А что гулять не пустили, так правильно. Поделом мне, не слушала предостережений совести. За такое врезать надо было.
Раз осталась дома, так надо чем-то заняться. Подошла к книжной полке: медицина, философия, марксизм-ленинизм. Все только взрослое. Вышла в парадное. Там Оля разговаривала с соседкой тетей Верой. Прислушалась. Ничего интересного. Тот так сказал, этот так ответил. Беседа была похожа на болтовню наших нянь в лесном детдоме. Правда, здесь чувствовался какой-то сюжет, хитроумное сплетение событий, как в кино. Но содержание мне не нравилось. Всех ругали, никого не хвалили. И интонации были какие-то ехидные, гадкие.