Надежда - стр. 136
– Но ты же заразишь своих подруг! Им придется два месяца делать уколы.
– Тогда и я не вернусь сюда. Буду с котенком жить, – размазывая слезы по грязному лицу, отвечала беглянка.
К нам подошла старшеклассница и хмуро сказала:
– Может, у нее роднее Черныша никого нет. Оставьте его жить у Тани.
Медсестра не выдержала:
– Ладно, возьму к себе и вылечу.
– На что он вам? Обманете, – возражает беглянка.
– Кроме лишая, у него еще рана на животе. Если ее не подлечить, то все равно он умрет. Мне самой жалко котенка. А ты сможешь проведывать его. Будешь приходить к нему в гости? – продолжала уговаривать Таню медсестра.
Глаза девочки засветились. Она отдала Черныша и пошла за воспитательницей.
– Че с Танькой? Где так вывозилась? – спросил Толян у старшей девочки.
– Из-за котенка сбежала. Вспомнила вдруг, что когда-то у нее был Черныш. Вот и приволокла чумазика. Наши тут с ног сбились за эти сутки. Директор голову потерял.
– Что значит «голову потерял»? – удивилась я.
– Воспитатели так говорили. Наверно, сильно волновался.
МАЛЫШАТА
Жду на моей скамейке Наташу. Подошла женщина с двумя детьми. Маленький сделал лужицу и, указывая на нее пальчиком, с виноватым видом, выговорил: «Ы-ы». Мама поругала его. Вдруг малыш увидел рядом с пожилой женщиной на асфальте мокрое пятно и опять заыкал. Женщина улыбнулась:
– Это, миленький, не я, это дождик.
Ребенок показал в сторону своей лужицы и, глядя мне в глаза, спросил: «Ы-ы?»
Я ответила:
– Это тоже дождик виноват.
Малыш потерся головой о мамины колени и радостно засмеялся. Потом принялся беспорядочно тыкать пальчиком в картинку на обложке книжки и вдруг уставился в одну точку. По его личику поняла, – думает. Наконец он показал на петуха.
– Он на самом деле что-то понимает? – спросила я.
– Пожалуй. Не все, конечно, ему только годик. Наверное, вспомнил петуха, которого сегодня у родных в деревне видел.
– А можно я ему петухом прокричу?
– Попробуй.
Я старательно прокукарекала. Ребенка это привело в восторг.
– Видишь, на самом деле вспомнил. Коленьке было десять месяцев. Кормила его кашей, а он нечаянно вышиб из моих рук чашку, и каша разлилась. Я прикрикнула на него и опять побежала на кухню готовить. Когда вернулась, Коля все еще стоял, отвернувшись к стенке. Я и уговаривала, и ласковые слова шептала – ничего не действовало. Молчит, смотрит исподлобья. Только через два часа удалось его покормить. Стыдно мне было, что не сдержалась. Думала, не понимает.
– А мне тоже петух понравился. Такой красивый, серьезный. Порядок любит, – заговорил старший мальчик лет восьми. – Чужих петухов не пускает. И за гребень схватил курицу, которая клевала маленьких цыплят. А еще наша бабушка зимой купила поросеночка и посадила в отдельную загородку. А он кричит, кричит жалобно. Я пошел посмотреть, что ему не нравится. А это он через заборчик к большому поросенку хотел перелезть. Я помог ему. Лег он на Ваську и заснул. Когда деда «чикнул» Ваську к Новому году, маленький перестал есть. Пришлось дедушке купить ему друга. И все сразу наладилось.
– Наверно, в колхозе привык к компании, – сказала мама ребятишек.
– И некоторым людям жить поодиночке тоже плохо, – сказала я и вздохнула.
Мимо нас, брызгая слюной и ругаясь, «протелепался» растерзанный, расхристанный пьяный. Мотня его брюк болталась ниже колен. Грязные ботинки без шнурков. Неожиданно он выдал лихое коленце и плюхнулся в лужу.