Надежда Дурова - стр. 56
Полковым командиром после смерти подполковника Жигулина в январе 1807 года был назначен полковник Сергей Николаевич Ланской (1774–1814), из дворян Галичского уезда Костромской губернии. Эскадронами в 1807–1808 годах командовали: штаб-ротмистр, с октября 1897 года ротмистр Галиоф 1-й, майор Куницкий, майор Мелех, майор Орловский 1-й, подполковник Цугер, ротмистр Каземирский 1-й, майор Голенищев-Кутузов, майор Махневич, подполковник Буняковский[122].
Несмотря на опасение С.Ф. Балабина («…вас могут и вовсе не принять…»), Надежда Андреевна 9 марта 1807 года стала «товарищем» конного Польского полка под именем Александра Васильевича Соколова. Правда, в книге она почему-то написала, что назвалась Дуровым. Также она не сообщила никаких других деталей своей вербовки, хотя они довольно интересны. Видимо, героиня не знала, что ее первый формулярный список сохранился в архивах.
Судя по этому списку, в полку она рассказала о себе следующее: что ей 17 лет, что она из дворян Пермской губернии Пермского уезда и крестьян не имеет, что свидетельства о дворянстве у нее при себе нет. Как это и положено, при вербовке был измерен ее рост (2 аршина 5 вершков, то есть примерно 165 см) и составлено описание внешности: «Лицом смугл, рябоват, волосы русые, глаза карие».
Человеком, который после некоторых колебаний все же принял «кавалерист-девицу» на военную службу, был ротмистр Мартин Валентинович Каземирский 1-й. В книге Дурова описала его коротко, но выразительно: «Ротмистр Каземирский, лет около пятидесяти, имеет благородный и вместе с тем воинственный вид; добродушие и храбрость дышат во всех чертах приятного лица его…»[123] Далее она дополнила этот портрет: «Каземирский сам был от колыбели кавалерист; ему очень понравилась моя привязанность к наилучшему товарищу в военное время…» (речь идет о ее лошади Алкиде. – А. Б.). Ротмистр в знак своего расположения к рекруту Соколову пригласил юного солдата запросто бывать у него: «Проведя все утро на ученье, обедать иду к Каземирскому; он экзаменует меня с отеческим снисхождением, спрашивает, нравятся ли мне мои теперешние занятия и каким нахожу я военное ремесло…»[124]
Конец ознакомительного фрагмента.