Начбез и его Бес - стр. 20

Так, а ну-ка, Марат Хасанович, включи профессионала. И мозги.

– Добрый день, Милана Антоновна.

Они какое-то время молчали. Милана, очевидно, ждала от него каких-то слов, а Марат взял паузу. Ему не нравилась его собственная реакция на эту девушку. Ведь был уверен, что тогда, в день знакомства, это был просто какой-то случайный выброс адреналина, не более. Западать на малолетку стыдно. Ему – женатому мужчине, отцу двоих детей – стыдно вдвойне. А западать на дочку босса – еще и опасно.

И вот опять он… Опять Марату приходится прилагать усилия, чтобы не пялиться на нее так, словно ему не тридцать, а шестнадцать.

– А я вот в дела вникаю, – наконец нарушила молчание Милана, поняв, что Марат не заговорит первым.

– Похвальное намерение. Откуда решили начать?

– Реклама и маркетинг, – скромно потупила глазки она.

Марат знал, что поначалу она ошивалась у эйчаров, но, видимо, там ей быстро надоело. У маркетологов тоже быстро надоест – он был уверен.

– Ну и как – интересно?

– Очень. Но, думаю, самое интересное – в службе безопасности, – Марат усмехнулся и слегка наклонил голову, а Милана продолжила: – Я бы с удовольствием познакомилась с тем, как там у вас все устроено, но… – она замолчала, стрельнув в Марата таким взглядом, от которого у него горячая волна внезапно прокатилась по позвоночнику. – Но вы же наверняка меня не пустите на свою территорию.

Марат резко прикусил себе изнутри щеку, отрезвляя. Потом сдержанно улыбнулся и чуть развел руки.

– Увы, не имею права. Я должен соблюдать инструкции. В любом случае, я уверен, что в компании вашего отца для вас найдется немало интересного, кроме службы безопасности. Хорошего дня, Милана Антоновна, – он еще раз сдержанно кивнул и, резко отступив в сторону, быстрыми шагами пошел по коридору. И не видел, как девушка еще долго смотрела ему вслед.

***

Ей очень хотелось расплакаться, но слез не было. Наверное, так приходит взросление. Когда хочется плакать, рыдать, швыряться вещами – но вместо этого ты просто сидишь, сцепив до боли пальцы в замок, и смотришь перед собой.

Ничего при этом перед собой не видя.

Только его лицо. Фигуру. Слыша в собственных ушах его низкий голос.

Ничего она не забыла. Ни от чего она не излечилась.

Стоило ей только увидеть Марата снова, спустя три месяца – и Милану снова накрыло. Она, дурочка, решила, что забыла его. Что та, подсмотренная сцена его семейной жизни, смогла излечить ее.

Ни хре-на.

Едва она увидела его, все вернулось. Нет, еще сильнее. Словно она расслабилась от своей уверенности в том, что все прошло, и…

И он взял ее тепленькой.

И сейчас Милане было плевать на то, что у него есть жена. И на детей было плевать. Марат нужен ей. Он должен быть ее, иначе быть не может! И никто и ничто не в состоянии помешать ей.

Такова была эгоистичная и мощная сила первой острой любви.

Только вот как реализовать на практике это желание? Идей не было. Милана тосковала, металась, придумывала десятки идей – и так же их отбрасывала. Все больше и больше склонялась к тому, чтобы перехватить Марата где-нибудь между офисом и его домом и… Она не понимала, что там за этим «и…». Милана знала цену своей внешности, и была уверена, что Марат не сможет устоять перед ней. Но как, как ей остаться с ним наедине?!

Повод предоставил дорогой папочка. Он, сам того не ведая, преподнес Милане самый ценный подарок за все восемнадцать лет ее жизни.