Начать сначала 3. Летние каникулы - стр. 8
– Ты, малой, погуляй, пока я разговорю пациента, – строго предложил отец мне.
– Катя мне сестра, а не только тебе дочь, – не согласился я, даже не собираясь уходить.
Отец хмыкнул. Достал из сумки гвоздодёр, клещи и плоскогубцы. О чём-то подумал. Наверняка решал, какой инструмент больше подойдёт для откровенного разговора.
– Послушай, паря, я тебе так скажу. Есть у меня уверенность, что ты мою дочку похитил. Так говорит мой сын, а он никогда не ошибается. Ему милиция сегодня показывала твой портрет. В связи с этим у меня к тебе предложение. Ты говоришь, где моя дочь. Тогда я вызываю милицию, передаю тебя стражам закона. Ну или ты упираешься, тогда я принесу тебе боль, много боли. Для начала сломаю все твои пальцы, на ногах и на руках, – отец говорил спокойно, без каких-либо эмоций, но глаза его сверкали зловеще.
В этот момент я не завидовал этому мужику, на его лице было видно, как страх заполняет его сущность. Честно скажу, первый раз видел отца, в такой спокойной ярости. М-да, умеет отец жути нагнать. Чтобы мужик не орал на весь район, отец соорудил кляп из одежды этого гада. Вновь осмотрел инструменты, решил, что плоскогубцы самый лучший способ вывести человека на откровенность. Расстегнул мужику штаны и порвал ему трусы, доставая хозяйство нашего пленника. Отец приступил к процедуре полевого допроса, по-другому я это назвать не могу. Думаю, что мошонка этому мужику больше не понадобиться. Я даже отвернулся, чтобы не видеть, как мой отец давит «орешки» этому бедолаге. Батя за свою дочурку Катю и не на такое способен. Вот ничуть не сомневаюсь.
– Ну что, готов быть откровенным? – спросил отец, прекратив истязания мужика на некоторое время.
Боратов так закивал головой, соглашаясь, что я подумал, как бы его голова не отпала от шеи.
– Ну вот и молодец, я не сомневался, что ты расскажешь правду, – высказался отец, вытаскивая кляп изо рта нашего пленника.
Боратов запел, как соловей, вываливая на наши уши, с чего он начал свои преступления. Оказалось, что своё первое убийство он совершил в 57-ом году, в Воронеже. Потом были Тула, Рязань, Подольск и Брянск. Странно, но отец не прерывал мужика. Слушал внимательно, как, собственно, и я. Когда Боратов закончил рассказывать об убийствах в Свердловске, он замолчал.
– Теперь о главном, где моя дочь? – спросил отец у мужика.
На вопрос моего отца, Боратов показал вход в погреб. Уже через пять минут мы подняли наверх Катю, которая была без сознания.
Отец потрогал пульс на шее Кати, убедившись, что она точно жива и дышит.
– Жива. Малой, быстро к телефону. Звони матери, потом в больницу, скажешь, что девушка после травмы без сознания, пока без подробностей. Потом звони тому менту, о котором ты рассказал. Пусть приезжает и забирает этого чудака, – распорядился отец, укладывая Катю поудобней.
Я побежал к таксофону. Где в этом районе есть рабочие телефоны, я знал, так как совсем недавно жил в этих кварталах. Набрал маму, долго говорить с ней не стал, предупредил, что перезвоню, когда будем знать в какую больницу повезут Екатерину. Надо было звонить в скорую, но я решил позвонить Кузнецову. Он оказался на рабочем месте. Отреагировал старший лейтенант быстро.
– Скоро буду, неотложку вызову сам, на наш вызов они быстрей подъедут, – произнёс Кузнецов и отключился.