Начало всех Начал - стр. 16
Михаил покачал головой, исчез. Адам хотел встать и пойти за ягодами, но опасался, что потеряет важные мысли, что клубятся в голове, их так много, не вмещаются, и он с ужасом понимал, что многие исчезают навсегда, лишая его полного понимания этого мира.
Он потряс головой, в ноздри лезут плотные запахи благовоний и ароматы кинамона, доносится благоухание цветов, вообще пахнет здесь все, и пахнет мощно.
Может быть, мелькнула мысль, потому и соображает плохо, что лезут эти запахи? Надо уйти подальше…
Кусты расступались при его приближении, даже деревья, как ему показалось, из почтения перед тем, кто и есть хозяин всего, отодвигались с его пути. Не сдвинулось только самое огромное дерево, он его сам назвал за величину и величие деревом жизни, кроной достигает облаков, а ветви распустило на добрую четверть сада.
Из-под его корней бьют два источника: один с молоком и медом, другой с вином и оливковым маслом. Деревья в большинстве своем красного цвета, оранжевого и желтого, над кронами постоянно носятся триста ангелов, освещающих сад своим сиянием и услаждающих душу пением.
Вообще-то пение ничего так, но сейчас оно больше раздражало, чем грело душу.
На большом плоском камне впереди разлегся крупный огненно-красный дракон. Размером чуть больше самого Адама, если не считать крыльев, он их небрежно спустил со спины, где обнажился золотой гребень дивной красоты, все шипы заостренные и чуточку загнуты в сторону хвоста, словно напор встречного ветра их так наклонил за годы полета…
Гранит исцарапан острыми алмазными когтями, слева край стесан, земля блестит в золотых чешуйках. Адам сам утром видел, как такой же дракон томно чесал бок о выступ, обдирая камень и срывая старую чешую, из-под которой уже свежо блестит молодая.
– Брысь с дороги, ящерица, – сказал Адам.
Дракон лениво приоткрыл один глаз, во взгляде непередаваемое презрение к такому невзрачному существу, и снова задремал. Адам поднял увесистую палку и с размаха трахнул дракона по голове. Палка переломилась, дракон открыл оба глаза, фыркнул, но поднялся во весь рост, четыре мощные лапы и красивые, ни на что не похожие крылья: как у огромной летучей мыши, но золотые и покрытые не то рыбьей, не то змеиной чешуей.
– Брысь, – повторил Адам громче.
Дракон подпрыгнул, взмахнул крыльями и рванулся вверх почти вертикально. Адам смотрел вслед со злостью и завистью. Драконов почему-то не любил, хотя и понимал умом их красоту. Но слишком уж яркие, вызывающе красивые, пышные, постоянно собой любующиеся, а это обидно, что ли… Им, человеком, должны любоваться, твари поганые, а не собой. Ну и что, если они красивее, зато он – хозяин этого сада!
Он не заметил, как за ним увязался средних размеров зверь, приветливо махал хвостом, искательно заглядывал в лицо, иногда убегал далеко вперед, исчезал, но всякий раз возвращался и смотрел на Адама с вопросом в умных глазах.
– Что, – сказал Адам, – ты свое имя забыл? Тебя зовут пес. Ты собака, понял?.. А теперь беги играй, в этом саду весело.
Пес убежал, Адам брел дальше, как вдруг сзади под колени ткнуло с такой силой, что он опрокинулся на спину. И тут же на него напрыгнул пес, быстро облизал лицо, Адам отпихивался, а когда поднялся, пес подобрал толстую палку, которой подшиб так умело, и сунул в руки.