Начало - стр. 9
Ее губы сжимаются в тонкую линию, тяжело вздохнув, она избегает ответа:
– Лучше поговори с отцом.
– Обязательно.
У меня накопилось к нему немало вопросов за последний час.
Кора отходит в сторону. Взмах руки, и воздушная завеса, созданная ею, распадается. Теперь на другом конце поляны нам открывается шатер. С оружием, знакомый мне с детства. Кора с Эви бросают друг другу многозначительные взгляды, сестра кивает и тянется рукой к двум кинжалам. Они за секунду оказываются в ее руках. Один она крепит к своему бедру, а второй протягивает мне. Беру его и тут же ощущаю забытую тяжесть, холод металла. Перед глазами в мгновение ока вспыхивают воспоминания трехлетней давности. Но я успеваю подавить их, как и все, что следует за ними.
– Будьте осторожны. – говорит нам Кора, прежде чем присоединиться к детям, которые уже вовсю разминаются.
– Эй! – кричит Эви в толпу. – Не халявить. Я вернусь через десять минут.
Толпа подростков взрывается смехом.
Определенно никакой дисциплины.
Мы направляемся в лес по тропинке. Черные стволы деревьев обступают со всех сторон. Холодный ветер гуляет между ветвями, заставляя все чувства обостриться. Любой, кто не знаком с местностью, вряд ли бы сунулся в этот лес. Однако я всегда находила его тьму успокаивающей. Шепот деревьев заменял общение со сверстниками. Редкие птицы помогали скоротать одиночество.
Мне все еще неизвестно, что именно собирается показать Эви, но вся ситуация с сегодняшним собранием настораживает. У меня возникает дурное предчувствие. Но и его я на время убираю подальше.
– Они тебя любят. – озвучиваю вслух мысль, которая пронеслась еще во дворе.
– Меня все любят. – отмахивается сестра, но мне все равно удается перехватить нотки терпкого аромата розы. Эви гордится собой.
– Барьер, Эви. Не забывай.
Она издает недовольный стон.
– Я и в обычной жизни не скрываю своих чувств, знаешь, как трудно запихивать их за магический барьер?
– Могу представить. – опускаю взгляд к холодной жесткой земле.
– Нет, не можешь. – она оборачивается ко мне лицом и начинает идти вперед спиной. – Ты всегда была ходячей статуей.
– Просто немного сложно проявлять эмоции, учитывая, что каждую секунду приходиться испытывать чужие.
На ее лице вдруг проносится эхо понимания вместе с сочувствием.
– Нелегко тебе пришлось после смерти мамы, да?
Я рефлекторно сжимаюсь, отвожу взгляд к деревьям.
Мне тогда едва исполнилось восемнадцать. Эви шестнадцать, Валери двадцать. Но боль у всех была схожей. Ни одна из них не умела строить барьер. И скорбь от потери близкого человека увеличилась вдвое.
Но хуже всего была та, что испытывал отец. Даже сквозь барьер его боль пробивала мою душу. Представьте, что вам на грудь положили тяжелый камень. А потом накинули еще три.
Я задыхалась.
Лучше вообще ничего не чувствовать.
Люди часто говорят, что со смертью близкого человека образуется пустота, которую ничем не заполнить. Однако я по собственному опыту знаю, это даже близко не похоже на пустоту. Мою семью разорвало на части. Их души кровоточили, а я…думаю, в какой-то момент часть моей души умерла.
– А кому было легко?
– Раньше я этого не понимала. Но после познакомилась с одним эмпатом в Керионе. – она бросает взгляд на свое сдерживающее кольцо. – Когда еще могла перемещаться в город.