На земле Святой Троицы. Православные святыни Русского Севера - стр. 14
Потом объявили послушникам и рабочим: „Теперь вы всему здесь хозяева, выбирайте комитет из своей среды“.
И вот выбранными оказались: трое рабочих, иеродиакон Николай и один послушник.
Велели им все принять и хозяйничать по указанию их…»
«21 марта 1921 года.
Простите, Владыка!
За грехи наши совершилось ужасное! Риза с Чудотворной Тихвинской иконы Б.М. сегодня 21 марта, увезена…»
Как явствует из письма архимандрита Антония, 15 марта неожиданно в обитель прибыли вооруженные солдаты, и заблокировали все входы и выходы из монастыря.
Архимандрита Антония отвели в Успенский собор и в его присутствии приступили к изъятию церковных ценностей.
В тот день была изъята семикилограммовая золотая, украшенная драгоценными камнями и бриллиантами лампада, которую преподнес иконе в 1803 году граф Николай Павлович Шереметев, а также трехпудовые серебряные решетки и 50-килограммовый серебряный подсвечник.
Все это запечатали и увезли делить в уездный финотдел…
Казалось, гроза миновала, но 18 марта из Череповца прибыла новая комиссия. Объявлено было, что решено снять ризу с Чудотворной Старорусской иконы и облачение с главного престола. Сделать это приказали самому архимандриту Антонию.
Архимандрит Антоний ответил, что снятие ризы с Чудотворной иконы будет оскорблением и его религиозного чувства, и религиозного чувства массы верующих. Поэтому физически и морально он не может сам сделать это и не может заставить других.
– Это контрреволюция! – закричал на него председатель комиссии.
Архимандрит Антоний спокойно возразил, что это дело не политическое, а дело веры, и контрреволюции здесь нет, а есть защита веры, религиозных убеждений…
Другие верующие, присутствовавшие в соборе, поддержали настоятеля, заявив, что ими послано заявление в Москву М.И. Калинину с просьбой оставить ризы на иконах.
Просьба была уважена, и разорение иконы решили отложить.
Архимандрита Антония ночью вызвали в ГПУ и там долго убеждали его не препятствовать изъятию ценностей. Архимандрит ответил, что «против вещей не нужных не буду возражать, а за главное – буду». С него взяли подписку о неразглашении состоявшейся беседы и выпустили, а на следующую ночь вызвали снова.
И снова уговаривали его оказать содействие в разорение Иконы, и снова отказался архимандрит. Его грозили не выпустить из ГПУ. Архимандрит ответил: «Что угодно делайте, а я таким был, есть и буду». Но его снова выпустили под подписку молчать.
И так и прошли два отпущенных дня.
«В воскресенье пришел от Калинина отказ, – пишет митрополиту Арсению архимандрит Антоний. – И вот сегодня 21 марта в 1 час дня открыли заседание при вводе войска и удалении сторонних из обители, заслушали отказ, заслушали протесты верующих с постановлением предать суду всех подписавшихся и принудили представителей верующих и ризничного снять ризу.
Пошло с болезнью, скорбью и слезами: отслужили молебен, сняли и выдали ризу. Мое здоровье не позволило дальше зреть, и я не знаю, что было. Придя в себя, я написал несогласие и просил приложить к делу… Едва ли где происходит то, что здесь. Не знаю, смогу ли я дальше существовать?
Прости, дорогой Владыка, прости и благослови!
Грешный архимандрит Антоний.
21 марта, полночь».
Страшно читать это письмо.
Эта почти апокалипсическая картина разорения иконы, почитаемой охранительницей рубежей России…