На земле мы только учимся жить - стр. 11
Ну а когда Победу объявили – тут мы от радости поплакали. Вот тут мы радовались! Этой радости не забудешь никогда! Такой радости в моей жизни никогда больше не было.
Мы встали на колени, молились. Как мы молились, как Бога благодарили! Обнялись, слёзы текут ручьем. Глянули друг на дружку:
– Лёнька! Мы живые!
– Мишка! Мы живые! Ой!
И снова плачем от счастья. Потом пошли на речку отдохнуть – там в логу речушка небольшая была, Писса. Нашли там стог сена, развалились на нем, греемся под солнцем. Купаться было холодно, но мы все равно в воду полезли – фронтовую грязь хоть как-нибудь смыть. Мыла не было – так мы ножами соскабливали с себя грязь вместе с насекомыми…
А потом давай письма родным писать – солдатские треугольники, всего несколько слов: мама, я здоров! И папке написал. Он тогда работал в Новосибирске, в войсках НКВД, прорабом по строительству – в войну его мобилизовали. Он жилые дома строил. И он отдал Родине все, несмотря на то, что считался «врагом советской власти».
И сейчас, когда другой враг угрожает Родине – враг, пытающийся растоптать ее душу, – разве мы не обязаны защищать Россию, не щадя жизни?..
«Русская Мадонна»
Об этом потрясающем случае помнят все в Жировицах, где в Успенском монастыре в Белоруссии служит мой сын Петр.
Когда в Великую Отечественную войну немцы стояли в монастыре, в одном из храмов держали оружие, взрывчатку, автоматы, пулеметы. Заведующий этим складом был поражен, когда увидел, как появилась Женщина, одетая как монахиня, и сказала по-немецки:
– Уходите отсюда, иначе вам будет плохо…
Он хотел Ее схватить – ничего не получилось. Она в церковь зашла – и он зашел за Ней. Поразился, что Ее нет нигде. Видел, слышал, что зашла в храм, – а нет Ее. Не по себе ему стало, перепугался даже. Доложил своему командиру, а тот говорит:
– Это партизаны, они такие ловкие! Если еще раз появится – взять!
Дал ему двоих солдат. Они ждали-ждали, и увидели, как Она вышла снова, опять те же слова говорит заведующему воинским складом:
– Уходите отсюда, иначе вам будет плохо…
И уходит обратно в церковь. Немцы хотели Ее взять – но не смогли даже сдвинуться с места, будто примагниченные. Когда Она скрылась за дверями храма – они бросились за Ней, но снова не нашли. Завскладом опять доложил своему командиру, тот еще двоих солдат дал и сказал:
– Если появится, то стрелять по ногам, только не убивать – мы Ее допросим.
Ловкачи такие! И когда они в третий раз встретили Ее, то начали стрелять по ногам. Пули бьют по ногам, по мантии, а Она как шла, так и идет, и крови нигде не видно ни капли. Человек бы не выдержал таких автоматных очередей – сразу бы свалился. Тогда они оробели. Доложили командиру, а тот говорит:
– Русская Мадонна…
Так они называли Царицу Небесную. Поняли, Кто велел им покинуть оскверненный храм в Ее монастыре. Пришлось немцам убирать из храма склад с оружием.
Матерь Божия защитила своим предстательством Успенский монастырь и от бомбежки. Когда наши самолеты бросали бомбы на немецкие части, расположившиеся в монастыре, бомбы падали, но ни одна не взорвалась на территории. И потом, когда прогнали фашистов и в монастыре расположились русские солдаты, немецкий летчик, дважды бомбивший эту территорию, видел, что бомбы упали точно, взорвались же везде – кроме монастырской территории. Когда война кончилась, этот летчик приезжал в монастырь, чтобы понять, что это за территория такая, что за место, которое он дважды бомбил – и ни разу бомба не взорвалась. А место это благодатное. Оно намоленное, вот Господь и не допустил, чтоб был разрушен остров веры.