На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке - стр. 21
В Бразилии издаётся «Русская газета» и «Время» – орган «национал-большевиков».
Большая белая колония имеется в Парагвае, куда недавно из Европы прибыли две сотни эмигрантов. Ожидаются ещё 400 переселенцев. Мужчин активно вербуют в армию и направляют на фронт для борьбы с боливийцами в Чако-Бореаль. Руководитель белого движения генерал Иван Тимофеевич Беляев занимает крупный пост в парагвайской действующей армии».
В одном из отчётов Белкин высказал мнение, что в Америке «подготавливается мощный белый кулак», влиятельный центр белоэмиграции, который потребует особого внимания и мер по нейтрализации. Такая оценка была, разумеется, преувеличением. Русская эмиграция в Южной Америке, как, впрочем, и в других местах своего рассеяния, никогда не могла консолидироваться, являя этим печальный контраст с другими национальными колониями – итальянской, немецкой, испанской, венгерской…
К визитам «белых» соотечественников Белкин относился с понятной осторожностью. Среди них были разные люди, в том числе потенциальные фанатики-террористы. Но один из посетителей заинтересовал его. Полковник Андрей Двигубский пришёл в консульство в начале декабря 1934 года и предложил Белкину свои услуги по разоблачению антисоветской деятельности Лиги Обера, руководящий центр которой находился в Швейцарии. Со слов полковника резидент узнал, что в прошлом Двигубский являлся разведчиком украинской армии Антонова-Овсеенко. После Гражданской войны оказался за границей. В 1925 году обратился в советское консульство в Париже и заявил о готовности сотрудничать с советской властью, но ответа так и не дождался. В Южную Америку Двигубский попал как переселенец в июле 1934 года. Таких переселенческих групп при активном содействии генерала Беляева прибыло несколько. Организовано всё было плохо, из-за чего русские «южноамериканцы» получали малоплодородные земли в парагвайском приграничье, не обеспечивались сельскохозяйственным инвентарём, посевным материалом и продовольствием. Переселенцы превращались практически в белых рабов, не обладающих какой-либо правовой защитой. Двигубский решил вернуться в Париж, чтобы с помощью РОВСа и белоэмигрантских изданий начать антибеляевскую кампанию, приостановить отправку новых групп эмигрантов и пушечного мяса для парагвайско-боливийской войны.
Полковник обязался держать полпредство в курсе антикоммунистических мероприятий Лиги Обера и его представителя в Асунсьоне – Лонера, рассказал об инструкциях, которые тот получил в связи с открытием советского полпредства в Уругвае. Особенно заинтересовала Белкина информация о том, что Лонер договорился с министрами внутренних дел Бразилии и Чили о постановке специальных меток в виде букв и цифр в удостоверениях личности тех лиц, которые подозреваются в коммунистических симпатиях и связях с Советским Союзом.
Двигубский принёс с собой подробную справку о русских эмигрантах в Парагвае, автобиографию, письмо Лонера в Лигу Обера и письмо Лонера швейцарскому консулу в Чили (через которого обычно шла переписка). В отчёте о беседе резидент просил санкцию на продолжение контакта с Двигубским. Но ответа получить не успел. Белкин был отозван в феврале 1935 года. Руководство ИНО НКВД признало «непродуктивным» сохранение разведточки в Уругвае.