На восточном порубежье - стр. 15
Но на этот раз его остановили в приемной.
– Вашу персону, – важно произнес в нос приказчик, – желает видеть господин секретарь Сената Иван Кириллович. Соизвольте его дождаться для аудиенции.
Несмотря на незнакомые слова, Афанасий уразумел все же значение сказанного и, расположившись на лавке, стал дожидаться таинственной аудиенции. Он даже задремал. Когда уже вечерело, ему удалось встретить знакомого приказчика, по всему, собравшегося уже удалиться восвояси.
– Вечерять уже треба! – как можно любезней заметил Афанасий. – А как же аудиенция?
– Велено ждать! – категорично заявил приказчик.
Заночевать в коридорах здания коллегии казачьему голове не удалось, хотя так ему казалось вернее, тем более что харчей прихватил по старой привычке дня на три. Караул, заступивший на ночное дежурство, выставил его на улицу, объяснив, что впустят лишь завтра поутру, с прибытием смены.
Афанасий прошелся вдоль здания Двенадцати коллегий, для верности пересчитав трехэтажные строения, что стояли, как близнецы, единой замкнутой стеной. Их оказалось действительно двенадцать, и это почему-то очень его обрадовало. Вдоль фасада коллегии был прорыт канал и через него перекинуты два мостика, доступные для проезда экипажей. Широкая улица, вдоль и поперек изрытая колеями, выглядела грязной и неуютной: до мостовых на Васильевском острове дело еще не дошло.
После смерти Петра Великого минуло всего-навсего около полутора лет, а некоторые планы его по обустройству столицы, выпестованные и взлелеянные, как другие – не менее значимые, стали замалчиваться и беспардонно быстро вытесняться из жизни.
Афанасию как человеку со стороны это особенно было заметно. Ведь совсем недавно он диву давался, как многочисленные мелкие гребные и парусные суда снуют по каналам и протокам Невы. Тут тебе и извоз, и свой выезд, что стоит у причала близ хаты.
В свое время, согласно именному указу императора, была построена в Санкт-Петербурге Партикулярная верфь. В указе значилось: «…делать к дому Его Императорского величества и для раздачи, по указам, всякого чина людям безденежно и на продажу разного рода небольшие парусные и гребные суда».
Партикулярная верфь была видна с балкона Летнего дворца, откуда за ее работой ревностно наблюдал Петр Великий. Он же создал и первый в России яхт-клуб под названием «Потомственный Невский флот». Ныне все эти начинания как неугодные преданы забвению.
Вот от чего пришел в изумление наш Афанасий: в кратчайший срок было зарыто большинство каналов, через сохранившиеся перебросили множество мосточков, а через Неву перекинулся первый плашкоутный мост, соединивший Адмиралтейство с Васильевским островом. И как следствие – многочисленные гондолы, боты, яхты оказались на берегу, сгинув прежде своего срока.
Афанасия сии изменения не радовали: потомственный сибиряк, он привык к речным путешествием. Да и лодку самому всегда можно сладить. А вот в городе без своего экипажа запросто можно сгинуть под копытами вороных лошадей или, в лучшем случае, удар плеткой схлопотать от возницы. Сибирский казак предпочел нанять лодочника и с удовольствием направился с ним в сторону Литейного.
Когда лодка входила в устье Фонтанки, Афанасий обратил внимание на небольшой дворец на одиноком острове. С берегом остров соединялся дамбой и подъемным мостом.