На то и волки - стр. 14
Данил, абсолютно автоматически зафиксировав в памяти номер тачки, не спеша пошел вверх по лестнице. Хвоста по дороге не было, да и сканер-перехватчик он все время держал настроенным на милицейские частоты, но никаких подозрительных переговоров не услышал. И во дворе никого подозрительного не засек, что, впрочем, не есть повод для беспечности – если захотят следить всерьез, ты их не увидишь и не услышишь. Могли прилепить к машине и «пищалку», но это вряд ли – как-никак не в Европах, что-то не слышно было о таком прогрессе, разве что столичные заявятся… В конце-то концов, ничего противозаконного он не совершает и не замышляет даже…
Навстречу попался рослый хмырь, упакованный по фирме – да не в Гонконг и не в Индию, а в натуральную Западную Европу. Но все равно вульгарностью так и перло – шестерка высокого полета, только-то и всего. Как раз для розово-сиреневой «Тойоты». Прошел, не видя, небрежно задел литым плечом – фирмовая наклейка с солнечных очечков, понятно, не отклеена, жует резинку и думает, что он Чак Норрис, благо под полой чего-то такое топырится…
Данил ради интереса приостановился. Внизу мягко, почти неслышно заворчал мотор. Точно, сел в «Тойоту». Ну и хрен с ним, так и так отложился в памяти…
Он нажал белую кнопку. Звонок мелодично замяукал. Дверь распахнулась моментально.
– Вот так откроешь однажды – а тебе в лоб вместо привета, – сказал Данил. – И поплывут вещички вереницей…
– Но остается надежда, что сначала все же изнасилуют на совесть… – мечтательно сказала Светка, поборов легкое удивление. – А я-то…
– А ты-то думала, что это мистер из «Тойоты» вернулся? – Данил без приглашения прошел в прихожую и уверенно свернул в комнату.
– Ох, милый, я тащусь… Неужели соизволил следить?
– Дедукция, самая примитивная, только и всего, – Данил сел в кресло, вынул сигарету и огляделся.
Тут и пионер сообразил бы, чем хозяйка занималась долго и старательно – на тахте икебана из простыней в художественном беспорядке, бокалов два, видеокассеты грудой по ковру, а на экране мельтешат голые шлюхи в сложном переплетении, вроде бы среди них иногда мелькает и мужик, но Данил не стал особенно присматриваться. Поднял за горлышко увесистую черную бутылку, держа двумя пальцами, оглядел:
– В «Бахусе» – двести штук. Настоящий. Прогрессируешь, подруга?
– Коли друг не жмот… – безмятежно сказала Светка, влезла с ногами на тахту и тоже потянулась за сигаретой. – Господи, ты и бутылочку-то держишь так, чтобы не оставить отпечатков. Ну, волчарик… Ты не грохнуть ли пришел бедную разведенку?
– Размечталась.
– Ну, тогда хоть трахнул бы…
– Перебьешься, – он повернулся к видаку и ткнул пальцем в крохотную клавишу. Незакомплексованные будни простых западноевропейских трудящихся исчезли с экрана. Заодно Данил вырубил и телевизор.
– Что это ты с утра такой вежливый?
– Съел что-нибудь, – кратко сообщил Данил.
Светка, поджав ноги, разглядывала его с капризным любопытством. Черт ее знает, как ей это удавалось, но она и сейчас была свежа и прекрасна – с полурассыпавшимся узлом белокурых натуральных волос, в чисто символически запахнутом халате, с подозрительно блестевшими щеками, еще не отмывшаяся после мужика. Как всегда, ее хотелось не просто иметь, а люто насиловать до упора. Потому-то бедный Вадик с ней и выдержал пять лет – тут сломается и кто покрепче…