На Темной Стороне - стр. 11
– Да вроде бы на той натовской базе…
– Там был взрыв от несоблюдения техники безопасности, – подчеркнул Сказбуш. – А наши ребята еще нигде не появлялись с ядерной взрывчаткой.
– Да, конечно, – согласился Коломиец поспешно, – наши ребята там ни при чем.
Серые губы директора ФСБ чуть раздвинулись в усмешке.
Кречет, судя по его виду, колебался. Яузов раздраженно сопел, для прямого, как рельс, военного министра все ясно, в сторонке нетерпеливо играл бровью Сказбуш, ястреб настолько, что все остальные ястребы рядом с ним – голуби.
– Ладно, – ответил наконец Кречет. – Мы обещали неадекватный ответ. Пора ответить.
– На их общее наступление?
– Нет, – резко ответил Кречет. – Пока только на десант у Байкала. Равный по болезненности.
– Но с процентами, – сказал Коган неожиданно. – Мы не можем высадить десант по охране их озера Гурон или Онтарио… достаточно засранных, надо сказать, но обязаны ударить по самому больному. Они ударили по нашей чести, в ответ надо ударить по тому единственному, что они понимают.
На него посматривали с удивлением, только я понимал, что движет министром финансов, половина многочисленной родни которого живет в Израиле.
Глава 4
На Пушкинской, в роскошном старом доме, где остались две последние коммуналки, не расселенные новыми русскими, тоже шел разговор о судьбах России, о проклятых жидах, о таинственных масонах, о налогах и подорожавшем пиве.
В изолированной двухкомнатной квартире на третьем этаже, в комнате побольше, с высоким лепным потолком стоял колченогий стол, на желтой от брызг пива и прилипшей рыбьей шелухи столешнице блестели последние три неоткрытые бутылки с «Клинским». В раскрытое окно долетал гортанный говорок жителей гор. Скупив квартиры в центре Москвы целыми подъездами, они не отказались от своих привычек выходить на улицу в трениках, переговариваться через всю улицу, а их голозадые дети целыми выводками ползали по асфальту.
Внизу пронзительно засигналила машина. Понятно, джигит приехал, все должны увидеть его машину. С подоконника соскочил парень выше среднего, одет ниже среднего, в обеих руках плавничок тараньки. На ходу обсасывал так сосредоточенно, что почти наткнулся на стол, но в последний миг извернулся и так мягко сел на табуретку, словно весил не больше бабочки.
Второй, могучий парень с рыжей бородкой и длинными волосами, деловито взялся откупоривать пиво. В его огромных ладонях поллитровые бутылки выглядели чекушками. Несмотря на жаркое лето, это лицо и руки были нежно-белыми с той розовостью, о которой так мечтают девушки и которую ненавидят парни.
– Дмитрий, – поинтересовался он у того, который обсасывал плавничок, – я не знаю, как их мочить, чтобы не размножались… Но я видел, как этот гад гнал на скорости под сто двадцать! А что с его машиной случится, ну… если на такой скорости проколоть один борт?
Дмитрий покопался в куче чешуи, голов, костей, плавников, что, как египетская пирамида, возвышалась в середине стола:
– Черт, где-то мелькнул комочек икры… Конечно, объяснить могу, что случится. Но это все не столько от скорости, как от марки машины, резины, подвески, массы машины, клиренса и вообще системы устойчивости. Но тебе зачем, Филиппок? Будешь прокалывать колеса?
Рыжебородый поморщился, а третий, самый молодой и чистенький, весь как профессорский сынок-музыкант, сказал с мягким укором: