На страже трех миров - стр. 3

Светлана Ивановна была нытиком. Она работала в администрации, но при этом все время жаловалась на нехватку денег и здоровья.

В общем, все было настолько плохо, что исправить ее может только могила. Так, смеясь, говорили девочки в салоне.

“Что ты ее терпишь? Сплошной негатив”

А Лизе было ее жалко. Несчастная она какая-то. Дочь от нее сбежала в 18 лет. Затюкали девчонку. Все она делала не так.

«Безрукая, безмозглая, никчёмная дурочка» – так о ней говорила ее мать. Жила с каким то парнем на съемной квартире, перебивалась с воды на хлеб, главное не видеть мать. А Светлана Ивановна страдала, но была настолько обижена на дочь, что говорила о ней только гадости.

«Вот приползет ко мне. В подоле притащит, а я ее выгоню! Пусть идет к своему нищеброду».

Светлана Ивановна была тучной женщиной лет 55. Она была как будто надутая кукла. Вечно отекшая и хромающая на одну ногу. Но имела хороший вкус, одевалась по моде. Носила дорогие украшения. Золотые часы, на кожаном ремешке, которые так врезались ей в руку, что казалось, что рука скоро посинеет и отвалится.

5 декабря, 18:00

– Алло, Валя?

– Да, добрый вечер.

– Есть какие-то новости о Максе?

– Нет. Я ходила в полицию, написала заявления. Сказали ждать.

– Понятно, – ответила Лиза. – Ладно, звони, как будут новости.

– Хорошо.

“Как девочкам сказать? Как я устала от этого всего!” – подумала Лиза, но вслух сказала: “Мир прекрасен и удивителен. Что-то аффирмации не работают”. И рассмеялась – это нервное.

Лиза зашла в комнату Софии, где всегда был бардак и хаос. София лежала на кровати в наушниках, задрав ноги к потолку и напевая что-то невнятное.

– София, ты сделала уроки?

– Сделала.

– Лора ушла гулять?

– Ага, можно я тоже пойду?

– Нет, ты наказана.

– Ну мам!

– Нет я сказала. Сегодня ты убираешься дома.

Дни тянулись. Клиентов было не очень много, но ходили постоянные. В это время года всегда в салоне спад. Народ ходит угрюмый. Все натянули шапки и впали в осеннюю депрессию.

По вечерам Лиза и девочки занимались уроками и смотрели фильмы, если оставалось время. Лизу сильно беспокоило, что о Максе нет новостей. Девочкам пришлось сказать, что папа уехал, так как на их телефонные звонки он не отвечал. Он вообще с собой телефон не взял. Прошло уже много времени, но известий не было.

10 декабря, 6:30

– Алло. Прости, что так рано звоню. Это Валя.

– Валя?

У Лизы забилось сердце и запульсировали виски. Она почувствовала, что произошло что- то страшное.

– Его нашли.

– Он живой? Валя?

– Он почти доехал до села Камлак, это Алтайский край.

– Он живой, Валь?

– Нет.

– О боже, что с ним случилось?

– Он попал под поезд.

– На машине?

– Нет. Машина стояла открытая в лесу. Все на месте: документы, деньги. А он под поездом.

Лиза стекла по кровати на коврик и тихонько завыла. Из спальни прибежала заспанная Лора.

– Мам, что случилось? Мааам! С папой что-то? Он нашёлся?

– Да, малыш. Он погиб.

Дальше все было как в тумане. Искалеченное тело в закрытом гробу, невнятные объяснения полиции. Суицид, или кто-то его толкнул, так и не разобрались. Валю интересовала только ее машина, как ее теперь забрать.

Похороны прошли тихо. Мама Макса умерла давно, рак. Отца он не знал. Друзей было немного. Так, собутыльники. Девочки были притихшие. День был холодный, очень мерзко и ветрено.

На кладбище было еще несколько церемоний. Схоронили его рядом с матерью. Вечер был тихий. Девочки сидели, прижавшись к Лизе, и плакали.