На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре - стр. 43

– Каковы же донесения Азефа сейчас?

– Своей ближайшей задачей боевая группа ставит убийство царя. Это решение, по донесению Азефа, принято на съезде заграничных организаций социалистов-революционеров, и Азеф несколько раз подчеркивает, что «покушение на Его Величество готовится, – это не подлежит никакому сомнению».

Алексей молчал.

– Послужите своему Отечеству, господин Глебов.

– Вы ведь преследуете личный интерес, господин Лопухин? – наконец произнес он.

– Не скрою, да, в некоторой степени, личный.

– А если мне не удастся найти ваших, так скажем, «врагов»?

Лопухин вздохнул:

– Тогда, господин Глебов, полетят головы.

– Ваша, в первую очередь?

– И ваша тоже, уж поверьте мне. Дело пойдет в ход, впрочем, как и дело вашей супруги. Хотите взглянуть и на него?

– Ваше агентство переводит слишком много бумаги, – съязвил Алексей.

– Издержки производства.

– И где же мне искать ваших врагов?

– Вы поедите к Азефу в Париж…

_10

* * *

Глебова несколько дней натаскивали по делу, которое он должен был расследовать. В большей степени этим занимался доверенное лицо Лопухина Малышев.

До отъезда оставался всего лишь день. Алексей, лежа на кровати, задумчиво уставился в потолок. У него не проходило ощущение, что и сейчас за ним следят. Наконец лязгнул замок и дверь открылась. На пороге появился Лопухин в сопровождении Малыша – так Алексей прозвал плечистого немногословного Малышева.

Лопухин стянул перчатки, улыбнулся.

– Сегодня прекрасный день для прогулок, господин Глебов. Одевайтесь.

Алексей нехотя сел.

– Хотите еще чем-то удивить меня?

– Хочу продемонстрировать. Одевайтесь. Жду вас внизу.

Через некоторое время Глебов вышел из здания в сопровождении Малышева и сел в крытый экипаж Лопухина. Кроме них троих в карете находился худощавый мужчина с покрытым глубокими щербинами лицом. Малыш пристегнул наручниками руку Алексея к ручке дверцы, Алексей же презрительно усмехнулся.

Карета покатилась по улицам столицы. Ехали молча. Щербатый со скучающим видом вынул ножик и стал ковыряться в ногтях. Алексея от разглядывания странного и неприятного типа отвлек Лопухин.

– Я вижу, вас гложут сомнения, – сказал он. – Мне хочется вам помочь.

– В самом деле?

– Вы должны быть уверены в необходимости завершить дело, за которое беретесь. Сейчас в вас я этой уверенности не вижу.

– По-вашему, я должен подпрыгивать от радости в ожидании поездки?

– Вы совсем не думаете о том, как расследовать это дело, а думаете о том, как избавиться от сотрудничества с нами. Неправильные мысли.

Глебов промолчал. Оспаривать слова Лопухина он не хотел. В принципе тот был прав.

Наконец карета остановилась. Через несколько минут в дверное оконце заглянул ничем не приметный парень. Он кивнул в подтверждение вопрошающему взгляду Лопухина и вновь исчез из виду. Лопухин подал сигнал Щербатому с ножом, и тот выскользнул из экипажа. Лопухин повернулся к Алексею.

– Посмотрите в окно, господин Глебов.

Алексей кинул взгляд на директора Департамента и выглянул в оконце. По улице торопливо шла Лиза, не замечая, что за ней следует Щербатый. Алексей похолодел, по телу пробежали мурашки. Его взгляд приковался к рукаву филера, за которым тот спрятал нож. Щербатый ускорил шаг, приближаясь к Лизе…

Алексей рванулся вперед, забыв о наручниках. Рука заныла от боли. Еще миг и он кинулся к Лопухину, но Малышев был наготове – одним ударом в лицо он свалил Глебова с ног.