На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре - стр. 20

Алексей вновь закурил. И тут понял, что находится на мосту не один! В темноте светились две красные точки – кто-то курил, наблюдая за ним. Находиться поздней ночью на улицах Петербурга – искать на свою голову приключений…

Алексей развернулся в другую сторону, но сделав пару шагов, понял, что пути отступления отрезаны – с противоположной стороны его тоже ожидали. Возле ближайшего к мосту здания стоял экипаж, в котором угадывались силуэты еще двух человек.

Алексей замедлил шаг, обдумывая ситуацию и оценивая обстановку. Затем остановился. Глубоко затянулся, неторопливо выпустил струйку дыма. Приблизился к краю моста. Еще раз сделал глубокую затяжку. Взглянул вниз, затем на месяц, медленно прячущийся за тучами. Опять затянулся. Наконец месяц утонул в мрачных тучах, погрузив улицу в темноту. И вдруг что-то произошло! Преследователи потеряли Глебова из виду. Вот только что он стоял подле перил и вдруг исчез из поля зрения. Они кинулись к тому месту, где мгновение назад находился Алексей.

– Черт! Где он? – воскликнул один из них.

– Прыгнул, наверно, – предположил другой.

– С моста что ли? Какого рожна?!

Оба перегнулись через перила.

– Черт! Ничего не видать!

– Разбился, должно быть. Лед, все-таки…

К этому времени раздался топот лошади и стук колес – подъехал экипаж.

– Где он? – спросил некто, не выходя из экипажа.

Те, что стояли у моста, не нашлись, что ответить. Господин в экипаже что-то буркнул себе под нос, с легкостью выбрался из экипажа и подошел к мосту. Наклонился над перилами, посмотрел вниз. Но месяц не торопился выглядывать из-за туч, поэтому внизу ничего не было видно. Господин из экипажа явно решил не сдаваться. Он наклонился еще ниже, осматривая мост. Прислушался.

– Видите что-нибудь, господин Малышев?

Господин из экипажа шикнул, предупредительно вскинув руку вверх, и вновь прислушался. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отошел от перил. Сел в экипаж.

– Возвращайтесь в отдел и ждите указаний, – распорядился он и приказал извозчику:

– Трогай!

– Ну все, теперь жди неприятностей, – произнес один, когда экипаж укатил.

– И где ж этот Глебов, а? – спросил другой, опять взглянув вниз на реку.

– Брось, пошли. Я промерз до самых костей!

– Этот парень сумасшедший, не иначе. Поначалу бродил как полоумный по городу чуть ли не всю ночку, затем, – вот те на! – сиганул с моста.

– Молись Богу, чтобы он был живой. Начальство с нас шкуры спустит, если он того… окочурился.

Тот, что смотрел вниз, взглянул на своего напарника, почесал затылок и отошел от перил.

И вовремя. Вовремя для Алексея. Висеть внизу моста, обхватив руками и ногами промерзшую сваю, было уже не выносимо. Ко всему прочему, месяц выполз из-за туч и предательски осветил округу.

Дождавшись, когда двое болтунов зашагают прочь, Глебов стал выбираться из своего укрытия.

* * *

Последнее выступление Катарины закончилось ближе к утру. Уставшая, она вернулась в гримерку, укутала одеялом раскидавшегося на узкой тахте сына и присела на стул. Приход Глебова выбил ее из колеи. Иначе и быть не могло.

…Все началось десять лет назад. Тогда Катарине исполнилось всего лишь четырнадцать лет. Она осталась сиротой и если бы не ее друг детства Костик Абрамович, который был старше ее всего на три года, то красивая девочка оказалась бы на улицах Одессы. Костик обладал актерским талантом и мечтал стать известным артистом. Хотел уехать из Одессы и обучаться актерскому мастерству, но планы остались планами – взяв на себя обязательство помочь Катарине, он стал зарабатывать выступлениями в местном цирке. Вскоре цирковая труппа должна была отправиться на гастроли, но оставить девушку одну без защиты и поддержки Костик не мог и не хотел. Директор цирка, поддавшись уговорам Костика Абрамовича и оценив голос, красоту и юность Катарины, согласился взять ее в труппу… Их гастроли проходили в разных уголках Восточной Европы – цирковая труппа, словно цыганский табор, кочевала из одного населенного пункта в другой. Украина, Кавказ, Румыния, Польша…