На шлюпах «Восток» и «Мирный» к Южному полюсу. Первая русская антарктическая экспедиция - стр. 59
Заказанный вице-консулом Кильхеном и к водопаду на плечах негров доставленный обед особенно был вкусен после усталости. Между тем художник Карнеев, живописец отряда капитан-лейтенанта Васильева, снял вид водопада.
На обратном пути мы часто отставали друг от друга, потому что некоторые были верхом, а другие решились пройти сию трудную дорогу пешком. Я ехал верхом, а лейтенант Лазарев хотел непременно идти пешком, и за то, когда надлежало подыматься на гору, он принужден был держаться за хвост моей лошади, дабы взойти с меньшим трудом.
Прошедши пять или шесть миль, сели в кареты, доехали до города, где ожидали нас катера, и мы отправились на шлюпы.
9 ноября. Министр наш представил королю Иоанну VI начальников судов: Васильева, Шишмарёва, Лазарева и меня и генерального консула Лангсдорфа. Король был в загородном дворце, к которому дорога проложена через болото. При входе в комнату, где стоял король, следуя Г. И. Лангсдорфу, коему известны были обычаи двора бразильского, мы сделали все поклон в пояс, прошел несколько шагав, – другой поклон и потом третий; король удостоил меня несколькими вопросами о Рио-Жанейро, о рейде, о намерении нашего плавания, и, после обыкновенных приветствий, поклонился, и мы кланялись в пояс, и отступали назад не оборачиваясь спиною, а король, идучи от нас, при каждом разе поворачивался для принятия поклона. Подобные поклоны я видел, когда был на судне «Надежде» в Нагасаки в 1804 году. Японцы привели чиновников голландской фактории и двух капитанов судов на «Надежду», и по приходе в каюту сказали им: «Complement for de grote Herr» (поклон знатному господину). После чего они поклонились в пояс японскому офицеру. Находясь довольно долгое время в сем положении, один из них, доктор фактории, спросил у переводчика: «Kanik up?» (могу ли приподняться?). Переводчик кивнул головою в знак согласия и все выпрямились.
Кратковременное наше пребывание в Рио-Жанейро, большие на шлюпах приготовления к новому походу, незнание природного здешнего языка, не позволяли мне сделать подробных замечаний, и я упомянул только о том, что нам случилось видеть.
20 ноября. 20-го привезли на шлюпы всё, что консул Кильхен, по просьбе моей, заготовил для дальнейшего нашего плавания, а именно: два быка, сорок больших свиней и двадцать поросят, несколько уток и кур, ром и сахарный песок, лимонов, тыкв, лук, чеснок и другую зелень, собственно для служителей потребную.
Сего же дня с Крысьего острова перевезены обратно на шлюпы хронометры.
21 ноября. Ходы хронометров в Рио-Жанейро оказались: № 2110 впереди среднего полудня, 2 ч. 22 м. 14,86 с. и ежедневно уходил на 2,514 с; № 518 впереди среднего полудня, 3 ч. 1 м. 39,36 с. и ежедневно уходил на 6,748 с.
№ 922 хронометр Баррода был впереди среднего полудня 2 ч. 40 м. 14,35 с. и ежедневно отставал на 7,487 с.
Нам надлежало только принять для быков и баранов сено, которое обещал доставить консул Кильхен, и привести к окончанию наши счёты; для исполнения сего лейтенант Демидов по утру отправлен в город.
Ветер в Рио-Жанейро по большей части ночью дует из залива тихий до восьми и девяти часов утра, потом штилеет, с десяти или одиннадцати часов делается свежий с моря и продолжается до захождения солнца, а к ночи вновь штилеет; посему почти все суда, дабы удобнее и безопаснее выйти в море, исполняют сие в два перехода: первым приближаются к выходу, а последним на другое утро выходят в море. Следуя таковому правилу, мы поутру 21-го снялись с якоря, пользовались сначала тихим попутным для нас маловетрием, а после 10 часов, когда ветер начал дуть с моря, лавировали и близ выхода в море на глубине четырнадцати сажен, где грунт мелкий песок с илом, положили якорь.