На шлюпах «Восток» и «Мирный» к Южному полюсу. Первая русская антарктическая экспедиция - стр. 51
В двух милях от нас под ветром мы видели водяной столб и ясно могли различить пенящуюся около оного воду. Известно, что подобные водяные насосы разбиваются ядрами и что даже одно сотрясение воздуха, происходящее от действия пушечных выстрелов, достаточно, чтобы разрушить сие опасное явление.
6 октября. Перед вечером мы видели несколько фонтанов, пускаемых большими рыбами, роду китов.
В вытащенном флагдушном мешке, который был опущен в воду за кормою, нашли множество прозрачных шарообразных животных, имеющих свойство светить в темноте; они величиною были в диаметре до двух линий.
7 октября. С сего числа начались штили и маловетрие, обыкновенно близ экватора встречаемые. Мы находились в полдень в широте северной 7° 14’, долготе западной 22° 11’. Течение увлекало нас к NW десять миль. В тени в полдень на открытом воздухе термометр возвысился до 24,4°, в полночь на открытом воздухе до 21,3°, а в палубе, где спали служители, до 22,9°.
Такой жар в летнее время бывает и в Петербурге, но продолжается токмо несколько часов после полудня, а потом наступает прохладный приятный вечер. Напротив, здесь днём и ночью весьма мало разницы, даже самая вода на поверхности моря в вечеру иногда теплее воздуха, а по утрам воздух теплее воды; следовательно, среднее состояние оных почти равно, и потому невозможно нигде укрыться от сильного зноя, равного в воде и в воздухе, особенно при долговременных штилях, когда поверхность моря имеет весьма мало движения и наполнена многочисленными различных родов молюсками (склизкими животными), которых гниение заражает воздух.
К тем местам, где мы ныне находились, пассадные ветры гонят облака с обоих полушарий: северо-восточный с северного полушария, а юго-восточный с южного полушария; облака, встречаясь, производят так называемые экваторные дожди (проливные), которые несколько прохлаждают воздух, а с тем вместе, крупными своими каплями, приводя в движение поверхность моря, частью прерывают совершенную оного неподвижность и сим благотворным действием отвращают гнилость.
8 октября. По наступлении штилей мы весьма тихо шли вперед; в полдень 8-го числа находились в широте северной 5° 32’, долготе западной 20° 53’.
В 6 часов пополудни опущен был в воду привязанный к лоту, сделанный на шлюпе (на подобие машины, коею достают воду с глубины) жестяный цилиндр с термометром внутри оного; по сему опыту оказалось, что на глубине 310 сажен температура воды 78° по Фаренгейтову термометру;[134] вода при теплоте 80,6° имела удельный тяжести 1089,5; на том же месте с поверхности моря таковое же количество взятой воды, при температуре 82,2°, имела удельный тяжести 1088,3. При сем не излишним считаю заметить, что вода, вошедшая в цилиндр на глубине 310 сажен, при поспешном подъёме, проходя расстояние до поверхностн моря, уже успела несколько нагреться, равно по несовершенству сего, собственно нашей работы цилиндра, могла войти в оный часть воды из меньшей глубины и тем сделать некоторую перемену в тяжести и температуре. Чтобы определить течение моря для удержания нашего ялика на одном месте, опущен был на 50 сажен глубины осьмиведерный медный котёл, и по измерению лагом течение оказалось к NO по девяти миль в сутки.
В продолжение штилей сделано несколько опытов, удостоверивших нас, что возможно достать воду бутылкою из глубины от тридцати до сорока сажен, ежели взять пустую портерную бутылку, закупорить хорошею пробкою, привязать к лоту и опустить в море до упомянутой глубины; при поднятии бутылки она будет наполнена водою и крепко закупорена, с тою разностью, что пробка оборотится другим концом кверху. Флота генерал-штаб-доктор Лейтон поручил лейтенанту Лазареву сделать по сему испытание. Опустили закупоренную бутылку на глубину 200 сажен, но как бутылку закупорили слабо, то пробка выскочила на глубине. Сие побудило лейтенанта Лазарева возобновить опыт; он закупорил бутылку сам, на пробке вырезал крест с наружной стороны, холстиною, вчетверо сложенною, перевязал, опустил бутылку на 200 сажен; когда вытащили, она была наполнена водою, холстина сверху прорвана, а пробка на месте, но другим уже концом вверх обращенная, и так плотно, что едва могли вытянуть пробочником. Признаться, сначала сие приводило всех нас в недоумение, но после многих таковых опытов, деланных на разных глубинах, мы заключили, что теплый воздух, в бутылке находящийся, достигнув глубины, где вода многим холоднее, сжимается, и сим действием всасывает пробку внутрь бутылки, которая наполняется холодною водою, а при поднятии её, по мере действия теплейшей температуры воды, холодная вода, в бутылке нагреваясь, требует более пространства, принуждает пробку войти в прежнее свое место; и как нижний её конец тонее верхнего, занимает в горле бутылки менее пространства, то пробка, повернувшись, удобнее идёт вверх нижним её концом.