На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927 - стр. 46

Большинство депутатов этого собрания перебрались в Кранидион, напротив острова Идра, объявили свое руководство смещенным и вместо него выбрали новый комитет, президентом которого стал Георг Кунтуриотис с острова Идра. Так в Греции появилось два враждебных друг другу правительства: одно заседало в Кранидионе и опиралось на поддержку судовладельцев островов Идра и Спеце, а также примасов и военных командиров континентальной Греции; а другое – в Триполисе и рассчитывало на отвагу Колокотрониса и его личных помощников.

Когда 5 января 1824 года лорд Байрон прибыл в Месолонгион, эта борьба еще продолжалась, и то, что он здесь услышал и увидел, подтвердило его мнение о том, что Греция в огне революции нуждается не в теориях, а в практических методах управления. Ему казалось, что издание газет, столь горячо рекомендуемое «типографским полковником» Лестером Стенходном, который приехал вместе с ним, скорее возбудит вражду, а не успокоит умы тех, кто будет их читать. Тем не менее Стенходн настоял на выпуске, под руководством швейцарского республиканца по имени Мейер, первой в истории Греции газеты, если не считать нескольких листовок, напечатанных в Каламате три года назад.

Так 12 января 1824 года в саманном доме в Месолонгионе была отпечатана первая газета – «Греческие хроники». Теперь пресса является характерной чертой современной греческой жизни, а часть первой печатной машины выставлена в музее Исторического и этнологического общества в Афинах.

Байрон, к сожалению, не дожил до окончания гражданской войны, которую он тщетно пытался предотвратить. 19 апреля он умер в Месолонгионе, где до сих пор покоится его сердце. Он отдал свое время, свои средства и, наконец, свою жизнь ради торжества греческого дела, и Греция этого никогда не забудет. Над его гробом историк Спиридон Трикупис, уроженец Месолонгиона, произнес речь, которая считается образцом греческой прозы. В честь Байрона ставили памятники, называли улицы, а на многих отдаленных островах и в горных деревнях люди до сих пор вспоминают Байрона, словно он умер только вчера. Это – счастливое исключение из циничного высказывания лорда Солсбери о том, что в международной политике не бывает благодарности.

Не прошло и года, как вспыхнула новая гражданская война, во время которой английская ссуда, вместо того чтобы быть полностью потраченной на защиту страны, была растащена по частям разными партиями. Эта «Война примасов», как ее позже назвали, выросла из антипатии, которую жители Мореи испытывали к Совету, поскольку большинство его членов составляли уроженцы морских островов и континентальной Греции. Лидерами партии жителей Мореи стали два Андрея – Андрей Заимис из Калавриты, происходивший из семьи, которая дала Греции нескольких государственных мужей; и Андрей Лонтос из Востицы, друг Байрона, который в молодости кутил вместе с ним. Вместе с ними был Сисинис (или Сессини) из Гастуни в Элиде. Имя этого человека выдает его венецианское происхождение. Он приехал сюда из соседней Гларенцы и в шутку называл себя «герцогом Кларенсом». Образ его жизни напоминал образ жизни турецкого паши.

Душой исполнительного совета был Иоаннис Колеттис, будущий премьер-министр и дипломат. Он родился в деревне Сираку в Эпире и начал свою карьеру как личный врач Мухтара, сына Али-паши Янинского. Колеттис изучал искусство управления страной при дворе в Янине. Он уже успел принять активное участие в революции. Подняв в своей родной деревне восстание, он стал военным министром во времена конституции Эпидавра. Этот бывший врач оказался плохим солдатом, но хорошим политиком. Он не прославился своими военными подвигами, но его таланты позволили ему занять место в правительстве, номинальным главой которого был Кунтуриотис. Энергия Колеттиса помогла быстро подавить мятеж примасов; Колокотронис, боровшийся за их дело, был брошен в тюрьму на острове Идра, а его сын Панос убит; оба Андрея бежали на другой берег Коринфского залива; а Сессини не пустили на остров Закинф. «Война примасов» завершилась полным провалом.