На предельных скоростях - стр. 35
– Сама ударилась, – произнесла негромко и тут же, будто опомнившись, убрала мою руку со своего плеча, поправляя футболку.
– Я сейчас, бля#ь, что-нибудь сломаю. Эти уроды опять возвращались?
– Какие? А, те, двое? Нет.
– Не ври, – удивляясь, как я все еще умудряюсь сдерживаться и не кричать, я встряхнул конфетку, требуя ответа.
– Да не вру я! – Ее нижняя губа задрожала, а во взгляде проскользнуло столько обиды, что и дураку стало бы понятно, что я перегнул палку.
Проклятье, девчонке же и так не сладко, так еще и я туда же.
Матеря про себя весь этот детский сад, с которым я, черт знает зачем, связался, решаю изменить тактику.
Пересадив Миху обратно на продавленный диван, сжал ее подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Да уж, тут одного взгляда достаточно, чтобы понять: чуть надави – и получишь истерику на два часа, тогда-то я уж точно ничего вразумительного от нее не услышу.
Ладно, попробуем по-другому.
Как там это делается-то? Опра, мать ее, Уинфри отдыхает.
– Так, Михаль, успокоилась и быстренько рассказала, что случилось. Только без слез мне тут, договорились? Нечего сырость разводить. А то как огрызаться, так мы взрослые, а на деле – детский сад.
– Нет, не расскажу. Это личное, – упрямо мотает головой, явно не желая сдавать пароли и явки.
Личное? Хм, интересно…
– Парень что ли твой постарался?
– Парень? А, бойфренд. Нет, тут все гораздо хуже, – отводит взгляд, заставляя строить самые ужасные предположения.
– Раз уж начала, то договаривай. А то я быстро Максу сообщу о твоих ночевках в мастерской, и у тебя заберут запасные ключи, – кажется угроза подействовала, так как после нее Миха вздохнула и, посмотрев прямо на меня, заговорила:
– Домой я хотела вернуться, это единственное место, куда все еще могла пойти.
– Домой? К отцу?
– Да, я и раньше к нему иногда заходила, чаще всего утром, пока он отсыпался после своих… Ночных посиделок. Прибраться и все такое, а тут днем пришла, и он… – голос девчонки срывается, и до меня начинает доходить.
– Так это папаша твой натворил?!
– Нет, нет, это он не специально. Просто не узнал меня, а я случайно ударилась о шкаф, неуклюжая, – бормочет, а у самой слезы по щекам катятся. Ох, как же у меня руки зачесались вмазать хорошенько тому уроду, что Миху посмел обидеть. Нужно бы адресок узнать, да в гости сходить. Но сейчас не до этого – нужно срочно успокаивать конфетку.
– Ага, я так и понял. И часто это тебя о шкафы швыряет, когда близкие не узнают? Признавайся, папаша толкнул?
– Он не нарочно, правда. Говорю же, просто не узнал, слишком много выпил. Я его никогда не видела таким…
Нет, ну и как с ней тут спорить будешь, когда она смотрит на тебя своими огромными глазищами, полными слез. Только сейчас я понял, что все еще касаюсь пальцами Михиного лица, не позволяя ей отвернуться. Неосознанно, скорее желая защитить и успокоить, подался вперед и прижал ее к себе, поглаживая по растрепанным волосам. И таким правильным это объятие показалось, будто я всю жизнь девчонок успокаивал. И то, как конфетка прижалась мокрой от слез щекой к моей футболке, сжав пальцами полы джинсовой куртки, мне неожиданно понравилось.
– Ладно, ладно разобрались. Ты мне вот что скажи: почему бойфренда не попросила с тобой пойти? Нужно же учиться просчитывать ситуации, когда в семье такие кадры попадаются, – произнес, желая осторожно «прощупать почву». Ведь, после того поцелуя в гараже, вопрос о наличии у Михаль этого самого бойфренда меня ой как интересовал.