На острие ножа - стр. 26

– Что ты там будешь делать?

– Писать статьи. Хочу стать знаменитой журналисткой.

– Ого, ничего себе! Обалдеть! – Я не стала скрывать, что это произвело на меня впечатление.

– Меня еще не взяли, – подчеркнула Минерва. – Но если не получится в Daily Shouter, попробую попасть в другие центральные газеты. Рано или поздно все получится. У меня большие планы.

– Я и не знала, что тебя такое интересует.

– Я два года была редактором новостной рассылки Хиткрофта – ты забыла?

– Да. – Я понурилась. – И правда забыла.

– Все потому, что тогда ты только и думала что о Каллуме. Если он в чем-то не участвовал, тебе тоже было неинтересно.

Это было обидно. Однако справедливо, не поспоришь.

– Так ты правда решила быть журналисткой? – спросила я.

– Да, в последнее время я все чаще и чаще об этом задумывалась, – ответила Минерва.

– Пиши только правду или гори в аду?

– Вообще-то говорят: «Пиши только правду и гори в аду», – поправила меня Минерва.

– Но все-таки у правды есть шансы?

– Типичный афоризм Сеффи, – сказала Минерва.

– Прости. Зря я ехидничаю.

– Да, зря. – Минерва улыбнулась. – Но я тебя подкалываю, ты в ответ ехидничаешь, и так будет всегда.

Я не стала отрицать, но теперь, в такой ее формулировке, это уже не казалось непереносимо ужасным. Просто вот так мы общаемся. Но я ее все равно люблю.

И, несмотря ни на что, думаю, она любит меня.

– Ладно, удачи тебе на собеседовании, – робко сказала я.

– Спасибо.

Минерва двинулась к выходу из палаты, но через два-три шага остановилась.

– Кстати, Сеффи, дочь у тебя красавица, – сказала она.

– Я в курсе, – ответила я.

Я хотел ей позвонить, но передумал. Принял душ, намазался тем лосьоном после бритья, что подороже, надел чистые черные джинсы, такую же черную футболку-поло и черную кожаную куртку и вышел за дверь. Снаружи было уже не просто тепло, а жарко. Еще часа два – и совсем припечет. Я посмотрел в синее небо и вздохнул. Наверное, стоило бы вернуться и оставить дома кожаную куртку, но лень. И к тому же я знал, что она мне идет.

Через полчаса я стоял под дверью салона Кары. Был еще даже не полдень, а в зале уже полно народу. Там была целая куча женщин, которые пришли постричься, покраситься, заплестись, завить волосы, распрямить волосы – не знаю, что там делают женщинам с волосами в таких местах. Над клиентками, щебеча и улыбаясь, хлопотали три женщины и один мужчина. Женщины-парикмахеры были Кресты, а мужчина – нуль, что меня просто огорошило. Я смотрел сквозь стекло, как они работают.

А вот и Кара – улыбается в настенное зеркало одной из клиенток. Клиентка была нуль, и ее светлые волосы заплетали в мелкие косички. Кара, похоже, смешно пошутила, потому что клиентка вся сморщилась от смеха. Я стоял и не знал, входить или нет. Но мне нужны были деньги. А может, и ночлег. А Кара может обеспечить и то и другое. Я вошел в салон.

– Что для вас, сэр? – набросилась на меня девушка за стойкой, не успел я даже дверь закрыть.

– Я к Каре, – ответил я.

– Вы по записи?

– Нет.

– К сожалению, у нас сегодня совсем нет свободных мест, – пустилась извиняться девушка. – Она не сможет…

– Все в порядке, это мой друг Стив.

Кара уже спешила ко мне, улыбаясь от уха до уха. Когда она улыбалась, то словно светилась изнутри. Не просто изгибала губы, как некоторые мои знакомые женщины, а вскидывала голову и улыбалась и глазами, и щеками, и губами. Ну конечно, о чем ей грустить. Она Крест, у нее не жизнь, а сахар.