На осколках тумана - стр. 19
- Ну… - сестра принимается накручивать на палец длинный каштановый локон, чему-то смущенно улыбается и просвещает меня. - Мы, девочки, любим, кода нас добиваются. А еще мы очень любим, когда нам дают второй шанс.
Откладываю в сторону вилку, смотрю с подозрением на сестру и пытаюсь понять: она все еще говорит о Даше или уже о себе. Девятнадцать лет, высокая, стройная, симпатичная, наверняка, ухажеры имеются.
- Мне кажется, ромашка, у которой один лепесток оторван, а над следующим застыла рука, может указывать на ранимость. На то, что, возможно, что-то случилось, и теперь человек в растерянности, грусти или печали, - воодушевленно продолжает сестренка, на секунду выбивая меня из сути нашего разговора.
Но все становится на свои места, когда в памяти всплывает аватарка Даши из вайбера. Обычная белая ромашка. Даже не роза, хотя она их и любит. Мне кажется, ее аватарка - простое нежелание, чтобы кто-нибудь рассматривал ее фото и хоть что-нибудь о ней знал.
- Конечно, никому не хочется, чтобы ему оторвали еще один лепесток! - развивает свою теорию Катерина. - К тому же, кто-то чужой, незнакомый. А вот когда она узнает тебя получше…
Она мечтательно вздыхает, оставляет в покое чай, который даже не пригубила, склоняется надо мной, обнимает и, целуя в щеку, шепчет:
- Позвони ромашке, Артем. А вдруг ты убережешь ее лепесток? А вдруг она того стоит?
10. Глава № 10. Даша
На меня накатывает такая слабость, что я не могу сделать и шага - так и стою на пороге. Стою и слушаю бред, который несет Татьяна Гавриловна. Что-то насчет нашего совместного проживания, и что нам обеим будет удобно…
Хочется закрыться в пустой комнате, выключить свет и просто расплакаться.
Я как безвольная кукла, которой пообещали, но забыли купить ее собственный кукольный домик. И теперь все, что остается игрушке - пылиться на полках, диване, полу - в общем, там, где придется.
Пока я пытаюсь вынырнуть из кошмара, который меня окружает, хозяйка разводит бурную деятельность. Заставляет соседа вернуть односпальную кровать, оставленную ему на хранение, занимается перестановкой мебели и продолжает так, мимоходом, убеждать меня, что все это к лучшему.
Я не верю.
Ни в это. Ни в то, что все это происходит на самом деле, со мной.
Внезапный уход Кости к другой, тягостная атмосфера на работе, странное поведение руководства, грядущий переезд в новый офис, единственный и последний разговор с мужчиной, которого я никогда не увижу, и вдобавок ко всему - Татьяна Гавриловна на соседней кровати.
- Так, вижу, ты сильно устала, - причитает она, любовно поправляя простынь и взбивая подушку. - Сейчас, Даш, будем ложиться.
У меня нет сил даже кивнуть или выдавить улыбку благодарности за то, что меня не выставили ночью на улицу. Я знаю, бывает и так. Хозяин квартиры все равно всегда прав, тем более что договор аренды мы, естественно, не заключали.
Мне предлагают остаться. С меня будут брать денег в два раза меньше. Но возможная экономия не радует, не заставляет расслабиться - наоборот, словно скручивает тяжелыми веревками, из которых невозможно освободиться.
Из распахнутого шкафа на меня с готовностью взирает моей чемодан на колесиках. Проще простого подхватить его, высказать Татьяне Гавриловне все, что я думаю по поводу ее визита и предложения, и умчаться домой.